Проза

       «Рукоять (меча) упёрлась под язык, а острие — в нёбо. И так распирает меч ему челюсть. Дико он воет, и бежит слюна из его пасти рекою, что зовётся Вон. И так он будет лежать, пока не придёт конец света»

                                                                  «Старшая Эдда»

Шёл снег. Крупные хлопья снежинок, кружа в воздухе, медленно падали на землю, отчего казалось, что громада туч, затянувшая небо, осыпалась под гнётом силы тяжести. Вскоре перрон, очищенный дворниками ранним утром, покрылся шуршащим под ногами пушком, с которым озорно играл проказник-ветер, бросая его в лица людей.

Паша Волков заворожено наблюдал, как силы природы заставляют маленькие снежные звёздочки выписывать различные фигуры в воздухе. Его грустные карие глаза неотрывно следили за каждой снежинкой, прослеживая её путь до земли.

Мальчик сравнивал себя со снегом, который поддавался влиянию ветра.  Его жизнь так же, как звёздочки льда, гонимые порывами безжалостной стихии, под гнётом рока выдавала такие пируэты, что многие пускали слезу, узнав историю пятнадцатилетнего Паши. 

Волков лишился родителей очень рано, когда они разбились на своей машине по дороге из роддома вместе с новорождённым Пашей. Очевидцы клянутся, что огромный волк выбежал из леса и перегородил дорогу, а отец не справился с управлением, направив автомобиль в глубокую канаву. В детдоме, куда мальчик попал практически сразу, он также долго не протянул – слишком сильна жажда свободы. Поэтому в возрасте семи лет мальчик сбежал и встретил странного, но доброго дедушку Мишу, приютившего парнишку у себя. Новый знакомый не обращал внимания на долгие прогулки Паши, словно всё было как обычно. Он лишь заставил мальчика посещать деревенскую школу, где до происхождения нового ученика, старающегося избегать контактов с людьми,  никому  не было дела.

Однако внезапно появился странный зов. Шедший словно отовсюду призрачный голос, звал мальчика в подмосковные леса. Именно поэтому Волков и появился на железнодорожном вокзале, ожидая нужный поезд.

                                                             ***

В вагоне было тепло, и замёрзший Паша счастливо развалился в кресле.  Ему зверски хотелось спать. Однако чувство, словно кто-то следит за ним, не давало покоя. Мальчик рассматривал тонкую коросту льда, которая покрывала окно, и размышлял о том, что ждёт его там, в лесу. Зов, словно звон колоколов, отдавался в ушах всё сильнее.

Внезапно паренёк почувствовал на спине чей-то взгляд и обернулся. Напротив в соседнем ряду, наведя на Пашу объектив фотоаппарата, сидел молодой мужчина. Вернувшись к созерцанию льда, Волков улыбнулся и решил, что фотографа нужно будет потом найти.

Вскоре поезд, чихнув, словно простудился на сильном морозе, остановился. Недолго думая, мальчик спокойно покинул вагон. Станция встретила его холодным дыханием ранней зимы,  принёсший с собой ужасные аномальные холода. Зов стал совсем невыносим, требуя двигаться в небольшой лесок, который виднелся неподалёку.

Вздохнув, мальчик спрыгнул с перрона и быстро затопал по свежему снегу. Тонкие рваные кроссовки быстро промёрзли, но парнишка, спешивший к неизвестности, не обращал на это внимания.

Ночь вступила в свои права неожиданно. Пока Паша трясся в электричке, солнце деловито скрылось за горизонтом, и его место заняла полная луна, под светом которой мальчик ощущал себя неуютно.

- Нужно поспешить! – подумал Павел, переходя на бег и углубляясь в чащу.

Лес представлял собой старую берёзовую посадку, деревья которой разрослись настолько, что верхние ветки сцепились друг с другом, образуя сплошную завесу, совершенно скрывавшую небеса. Вокруг царила девственная тишина, нарушаемая лишь тихим поскрипыванием снега под ногами.

Поблуждав в полнейшей темноте,  в которой он видел также хорошо, как и днём, Паша вскоре вышел на небольшую поляну. К его удивлению в призрачном свете луны он разглядел двоих мужчин, тихо ругавшихся между собой.

Один был одет довольно-таки странно для зимы: в белый деловой костюм и ботинки, неразличимые на фоне снега. Его голубые глаза, в которых горел яркий огонёк безумия, с насмешкой смотрели на появившегося из чащи мальчика.

Второй, по-видимому, замёрзнув, кутался в дорогую соболью шубу. Голову покрывала большая меховая шапка. Добрые зелёные глаза, словно излучая тепло, пристально разглядывали Пашу, который неуверенно сделав несколько шагов, остановился в паре метров от неизвестных.

- Здравствуй, Фенрир! – сказал человек в шубе спокойным, хриплым голосом.

- Меня зовут Паша! – возразил мальчик, следя за каждым движением парочки и готовясь отразить любую атаку.

Человек в белом крутанул в руке трость из отполированного дерева с набалдашником в форме черепа, на которую второй мужчина посматривал с неким отвращением.

 - Мы знаем, молодой человек, - язвительно произнёс «франт» и его мелодичный голос заставил мальчика встрепенуться от приступа необъяснимого страха.

 - Кто вы?

Паша смотрел на неизвестных пришельцев с любопытством, разбавленным долей страха. Ведь именно когда мальчик появился на поляне, зов прекратил бить в колокола, и на душе, словно до этого её держали в ежовых рукавицах, стало легче. Про себя мальчик сразу отметил, что незнакомцы совершенно разные, точно добро и зло. Тот, кто щеголял белизной костюма, представлял собой тип «Пал Палычей» - старого директора школы, где учился Павел Волков. Властные, строгие на вид, постоянно показывающие свою «крутизну», люди этого типа в глубине души мягкие и в большинстве сложных ситуаций стараются действовать при помощи природной хитрости и актёрского мастерства.

Второй же принадлежал к типу «Василь Василичей» - нового директора деревенской школы. Они всегда старались выглядеть некими ангелочками, вечно сюсюкающими и старающимися найти со всеми общий язык. Внутри же они являлись твёрдыми и непокорными, словно алмаз. Сломать такого жизнерадостного человека и заставить действовать по приказу практически невозможно, но обычно достаточно просто попросить, используя знаменитое волшебное слово.

Паша определил это практически сразу, как увидел «сладкую парочку». Поэтому «белый франт» сразу перешёл в группу «злой и неприятный», а второй в «добродушный».

 - Это Локи! – со смешком указав на своего товарища, произнёс «добряк».

В голубых глазах «редиски» запылал злой, адский огонь. Юмора мужчина явно не понимал, а шутки про свою дорогую шкурку вообще принимал в штыки.

- Не раскрывай меня!… – вскричал он, замахнувшись тростью. – Мы же договаривались!

- И что? – спокойно произнёс обидчик, но в его голосе промелькнули холодные металлические нотки. – Ударишь отца?

Волков наблюдал за препираниями «света» и «тьмы» с лёгкой ухмылкой, терпеливо переступая с ноги на ногу в надежде хоть чуть-чуть согреться. Последняя фраза «добряка» ошеломила его. Перед ним стояли отец и сын! Хотя вели себя так, будто являлись старыми друзьями или заклятыми врагами, но одно другому не мешает…

- Вы тут разбирайтесь, а я позже подойду! – нагло выкрикнул мальчик, поднабравшись храбрости и позаимствовав эту фразу у деда Миши.

«Добрый дядя», изумлённо раскрыв рот, уставился на парнишку, что взъерошенными волосами   и острым носом так походил на раззадоренного воробья, а «злюка», покраснев, воскликнул:

- Наглец! Перед тобой сильнейшие мира сего, а ты смеешь оскорблять нас! Мы только щёлкнем пальцем, и ты превратишься в пепел!

- Сын мой! – окликнул разъяренного человека «добряк». – Успокойся!

Теперь настало время удивляться мальчику, но его лицо оставалось спокойным. Локи? Значит, второй это Один. Всё сходилось, характер, повадки и пререкания.

 - «О, как! – подумал про себя Паша. – Языческие скандинавские боги на одной поляне, а меня позвали к себе за компанию».

- Ты не удивлён? – широко улыбнувшись, произнёс Один.

- Я оборотень, и меня довольно-таки сложно удивить.

Паша сказал правду. Он родился в ночь перед Рождеством под вой волков, став жертвой  древнего проклятия.  Многие часы со времени знакомства с дядей Мишей Волков проводил то за книгами, то рыская по лесам в поисках пищи. Старик  же полюбил юного и единственного друга, заботясь о нём, словно о родном внуке, которого у него не было. А Паша всюду искал ответ на вопрос: как стать человеком. Но нужной информации, даже старинной, так и  не нашлось.

«Добряк», грустно вздохнув, кивнул, но по глазам можно было утверждать, что он доволен реакцией столь юного человека. Локи же, явно играя свою роль, обиженно надулся и стал разглядывать звёзды, словно случайно попал на поляну.

- Хорошо. Тогда то, что ты сейчас услышишь, будет воспринято тобой немного спокойнее, - потерев небритый подбородок, произнёс высший бог викингов. – Ты же знаешь, кто такой Фенрир?

- Конечно. Это Вселенский Волк – отец оборотней. По легендам он сидит где-то в темнице на волшебной цепи Глейнпир и должен освободиться, когда наступит Регнарёк – конец света – и поглотить солнце, - бойко поведал Волков.

- Ну, с солнцем люди немного перегнули. Фенрир просто устроит глобальную резню и уничтожит всё, весь мир падёт под его яростью, - грустно ответил «добряк». – И Регнарёк наступил, вернее наступает. Многие приметы уже успели напугать нас: гражданские войны на Ближнем Востоке, начало трёхгодичной зимы и прочее. Скоро альфа освободится от оков и тогда наступит конец. Даже мне.

Паша молча смотрел под ноги, разглядывая старые кроссовки. Ему не верилось: скоро Землю накроет медным тазом злобный волк-титан. Хотя, наконец, закончатся все страдания, терзавшие его уже пятнадцать лет.

- Но…Фенрир не сможет освободиться без твоего согласия.

- Что? – ошарашенно переспросил мальчик. – Почему?

Один замялся. Похоже, ему становилось всё сложнее излагать для ребёнка такие страшные новости.

 - Твоё тело и есть темница, а душа – Глейнпир. Позволь, я расскажу всё с самого начала. Может, в этой истории ты найдёшь ответы на все свои вопросы. – проговорил бог. Нас было очень много: Тор, Ходер,  Бальдер, Локи и другие. Фенрир стал паршивой овцой среди нашего пантеона. Уж слишком жесток, кровожаден и прямолинеен он был, в отличие от большинства своих товарищей. Я решил избавиться от первоволка и во время охоты заключил его в темнице, а Тюр проткнул волчью челюсть  мечом-артефактом, способным убить любого. Фенрир умер, но его душа осталась, частично в детях, частично развеялась во Вселенной, но большая часть была заключена в темнице, которой стал старший сын жены бога-волка. Дальше душа переходила от отца к сыну, ожидая прихода конца, когда мир настолько ослабнет, что погрязнет в собственных грехах, а люди будут захлёбываться в собственной крови. Теперь ты – Хранитель волка.

 - Значит, я стану «смертью богов»? – с болью в сердце спросил мальчик, уже зная ответ.

- Если только ты выпустишь Фенрира. Сам он не сможет завладеть твоим телом…

Паша задумался. Мальчику было тяжело осознать то, что именно из него  вырвется монстр, из-за которого этот мир, такой любимый, несмотря на все тяготы, что тот преподнёс ему, канет в Лету. Что если душа волка окажется сильнее Паши и сможет вырваться наружу всем звериным гневом, накопленным за тысячелетия заключения в тесной темнице.

 - Ты должен уничтожить этих тараканов! – наконец подал голос Локи. – Людишки зажрались. Они уже ничего не боятся… Убивают себе подобных, воруют. Скоро этот мир погрузится в вечную тьму. Ты можешь просто очистить Землю для новых народов, которые вылепит добродушный Бог. Фенрир выплеснет свою ярость и уйдёт в Вечность, а мир снова расцветёт. Подумай!

 Один молчал, даже не пытаясь остановить провокацию сына. Паше стало понятно, что в чём-то он согласен с ним, а в слух это сказать не решается. Груз ответственности с мешком неопределённости упал мальчику на плечи, сводя с ума. Глаза волка наполнились горькими слезами и старались не смотреть на вестников страшных новостей. Паренёк задавался вопросами: «почему я?», «почему Бог не может освободить меня? Он же всесилен!». Но задать их не решился, потому что предвидел ответ: « Ты сможешь! Мы не владеем душой человека! Только ты должен сделать выбор!» Выбор между смертью миллиардов, пускай чересчур грешных, и вечной жизнью с Фенриром внутри, которому может приспичить посмотреть на мир и тогда конец. Может, скользкий божок прав и стоит дать альфе волю? Пусть очистит мир, который потом заселят праведники. Что лучше? Мальчик не знал ответа…

Паша взглянул на небеса, которые горели бессчётным количеством звёзд и внезапно сорвался с места в сторону чащи, оставляя богов наедине.

 - Эхх!  - вздохнул «добряк». – Локи! Зачем ты так с пареньком?!

«Костюм» не ответил, и мужчины молча растворились в воздухе. Всю ночь тишину леса разрывал волчий вой.

                                                          ***

Игорь Растребуев весёлой походкой вышел из фотосалона, держа в руке разноцветный конверт с многоговорящей надписью «Kodak». Двигаясь по улице, он вскрыл его и достал фотокарточки. На первой, поджав под себя хвост, на фиолетовом сидении  красовался маленький волчонок с грустными глазами. Мужчина ахнул и чуть не выронил от удивления конверт. Он ясно помнил, что фотографировал тогда мальчишку.

- Это не ваше, дядя, - раздался позади голос, в котором слышалось тихое рычание.

Растребуев резко развернулся на каблуках ботинок и увидел перед собой того самого юнца с взъерошенными волосами. Однако в неопрятном виде мальчугана что-то изменилось. Взгляд. Вместо грусти в глубоких карих глазах горел костёр  ярости, способной спалить абсолютно всё…