Проза

Работая в трех местах — на кафедре, в лицее и в воскресной школе — Ольга поначалу сильно уставала. Еще бы, ведь у нее совсем не стало выходных. Прежде два-три дня в неделю были свободными, а теперь и они заняты лицеем. Но постепенно она втянулась и даже стала получать от работы с лицеистами удовлетворение.

Добрая слава об их лицее быстро распространилась по городу. А поскольку мест в нем было немного — всего два десятых и два одиннадцатых класса — конкурс при поступлении в лицей вдвое превысил конкурс абитуриентов института.

Директором лицея стал хороший знакомый ректора — полковник в отставке, имевший ученую степень кандидата технических наук. Он носил вторую по распространенности в России фамилию — Петров — а звали его Сергеем Ивановичем. Сергей Иванович чрезвычайно добросовестно относился к своим обязанностям. Он приходил на работу раньше всех, а уходил, когда уборщица запирала двери классов и отдавала ему ключи.

Благодаря стараниям директора порядок и дисциплина в лицее были на высоте. Как и для студентов, для лицеистов действовала пропускная система, курение в его стенах было полностью запрещено, в классах поддерживалась идеальная чистота. По утрам директор лично проверял присутствие лицеистов на занятиях. Вместе с завучем Маргаритой Владимировной Репиной, присланной гороно, они взвалили на себя еще и функции классных руководителей. Выяснив у дежурных, кто отсутствует, они обзванивали родителей — узнавали, где их ученик: болен, проспал или  прогуливает.

Согласно уставу лицея один прогул наказывался простым выговором, после второго провинившийся писал объяснительную и его песочили завуч с  директором в присутствии родителей. После третьего прогульщика обсуждали на педсовете и делали ему последнее предупреждение. После четвертого  отчисляли

Правда, такой прецедент имел место лишь однажды. По положению отчисленного должны были перевести в обычную школу. Но кто ж захочет себе такого ученика? Сергей Иванович тогда сам нашел такую школу, уломал директора и отбил все атаки опомнившихся родителей. Но ему все равно изрядно досталось от органов народного образования. По их мнению — раз приняли, обязаны учить, невзирая ни на какие двойки и прогулы.

Надо отдать должное Сергею Ивановичу — все эти стрелы и молнии отскакивали от него, как от брони. Он молча выслушивал  упреки и упрямо гнул свою линию — быть последовательным и не отступать от устава лицея ни на шаг.

Особенно тяжко ему приходилось на вступительных экзаменах. Прознав о порядках, царивших в лицее, и высоком уровне знаний лицеистов, часть которых поступала даже в столичные вузы, родители пытались всеми правдами и неправдами засунуть туда своих чад. Нажим шел страшный, причем на всех уровнях. Тогда по совету Ольги в период приемных экзаменов были созданы инициативные группы родителей, сидевших, как и при приеме в институт, на всех экзаменах, и следивших за их ходом. Зачисляли исключительно по рейтингу — тех, кто набрал наибольшее количество баллов. И никакие звонки, справки и заслуги родителей здесь роли не играли. Сергей Иванович только пожимал плечами в ответ на упреки и разводил руками, показывая в сторону приемной комиссии и бдительных родителей.

Благодаря этим строгостям наборы в лицей в целом были неплохими. Ребята быстро привыкали к порядку и дисциплине, на уроках не шалили − тем более, что каждый сидел за отдельным столом и поболтать было не с кем.

Правда, первые месяцы учебы давались им тяжело − сказывались слабые школьные знания и отсутствие привычки к ежедневному умственному труду. Поэтому в первые недели Ольга старалась побольше нагружать их на уроках индивидуальными заданиями, чтобы каждый был занят делом. Здесь ей очень помогали учебные пособия, написанные сотрудниками кафедры на основе ее прежних методичек и отпечатанные в институтской типографии.

Подобные пособия были созданы почти по всем предметам, вызывавшим наибольшие трудности у лицеистов, — физике, химии, русскому и иностранному языкам. Учащиеся получали на уроке каждый свое задание и работали самостоятельно − ведь у каждого из них были свои пробелы в знаниях. И только через месяц упорного повторения и закрепления прежнего материала, лицеисты начинали заниматься по общей программе, быстро обгоняя школьную.

Через месяц учебы в лицее их было не узнать. Встречаясь с бывшими соучениками, они демонстрировали такие знания и эрудицию, что те — кто сочувственно, а кто завистливо — вздыхали и ахали. Родители признавались, что никогда прежде их чада не сидели столько за уроками. И главное, их не надо было заставлять — учили сами и с удовольствием. Ведь, когда человеку все понятно и до него дошло, что это нужно лично ему, почему не учить?

Пока Леночка училась в девятом классе, Ольга не раз предлагала ей и Гене поступить в лицей. Но ребята отказались — не захотели разлучаться со своими друзьями. А гарантировать поступление всей их компании Ольга не могла.

Впрочем, она не очень огорчилась их отказом. Физику, математику и химию они знали хорошо — не хуже лицеистов. С русским и иностранным дела тоже обстояли неплохо. У Леночки с детства наблюдалась врожденная грамотность — она с самого начала писала без ошибок. А кружок иностранного языка они посещали с детского сада, и он им очень много дал.

С тех пор, как дочка увлеклась программированием, английский ей стал просто необходим. Поэтому Лена начала овладевать английским с присущим ей упорством. К одиннадцатому классу она свободно читала технические тексты  и переводила их без словаря. Да и на бытовые темы Лена, Гена и Марина болтали по-английски свободно. С остальными предметами дочка и ее друг тоже, вроде, справлялись.

Ладно, пусть уж доучиваются в своей школе. Получат медали, сдадут одну математику — Ольга не сомневалась, что сдадут на пятерку — и станут студентами. А что будет дальше, жизнь покажет.