Представителям европейских государств, где пытаются запретить изучение творчества Достоевского и других российских и советских писателей, не надо забывать, надо знать, что российская и советская литература являются частью мировой литературы, частью мировой культуры.
В этой работе я расскажу в краткой форме про двух россиян, которых знаю лично. За достоверность информации, как говорят, гарантирую. Первого россиянина я назову Игорем, а второго героя моей статьи я назову Вероникой.
Эпиграф: Довольное собой творенье, Вселенной зримой властелин: Не чует по себе сомненья, На всякий трюк найдётся чин. Ослепший в самоупоении, Иному мненью - Тимучин, - Оглох от злобы нетерпенья, Не ищет этому причин; Сухой от жажды наслажденья, Прозябнуть метит без кручин, Тупой, - лишённый удивления, По медицинскому: кретин. В плену фальшивого смирения, - Слезлив от сердца именин, Не гражданин, а загляденье, - Что твой гвинейский бальзамин; Не видя в этом преступления, - В сомненьях, помним!?, - карантин, Не ждя за гробом искупления, Он, хам удельный, бес крушения , Адепт комфорта: мещанин. /АК/ ____________________________ Пролог: Люд оцарён обабьем лисьим, Окурен тожеством низин, Дурманом лести, щуром крысьим, Истухлым духом, - мещанин. ____________________________
Во простоте своей и вере, Власть наделяя спесью праха, Своим влеченьем, суеверьем, Своей корыстью, зудом страха,
Довлеет мелких привилегий, Казенных почестей зовёт, Упаковаться в блеск коллегий Он жаждет, и расчётный счёт.
Высок лишь статусом и званьем: "Мне место красит, чем сижу"! "Я выше сел, а стало быть, призваньем Элитой быть, согласно "этажу"".
Глух на инаковость отчаянно, До истерии слеп и чужд, Страшась не соответствовать, нечаянно, Предписанному списку нужд.
"Нутром" аморфен, ограничен, Не ухватить, в нем корня нет, С собой наедине - безличен, На людях - стадности аффект.
Сер в простоте, и просто, пуст, Кимвал звенящий громыхает гулко, Счёт гамбургский ему, что дуст, Помимо "корочек", "чиста" его "шкатулка".
Грунт фарисейства густо нанесен, А лицемерие - профессия, не меньше, Ложь - инструмент, во благо, освящён, Чист нравственно, как троглодит иль гейша.
Свою измену оправдает скоро, В сердечном разговоре даст слезу, Ничтожества рассыпет споры По населению: мол, все в одном "лесу".
Ленивый к рефлексии осмысления, Клише стереотипов взяв в куплет, Он знает всё, задевшее мышление, А что не ведает, того в природе нет.
Сужденье крепко, не подвинешь, Оно ему, как груда наковальн; Мой молот аргументов: "не поднимешь", А от него отскочит, как "болван".
Уступчив он, до радикального, За честь свою, да за чужой секрет, Ему б еще немножко "инфернального" - И к сатане в жюри, иль в худсовет.
Мещанство - край, осколок гражданина, Урбанистический куршлюз и экивок, Эрзац, подделка, шарж на господина, Раб обстоятельств и холуй кишок.
Его жилище - крепость от соседей, Его семья - стране в приоритет, В сейчас застряло дление столетий, Моё и мне - вот весь менталитет.
Вот каково творенье благочинства, Что воспитало равенство нолей, Законом силы: позволительно бесчинство, По воле права: стал патрицием плебей.
Иными говоря словами: К нам хам грядёт и это не с проста, Сколь не маши сентенций "булавами", идей полёт, не отведет щита:
Главная
Регистрация
Вход
RSS
