Поэзия

Старик Феликс к любому делу подходил серьезно,
вот и на этот раз подготовился основательно,
с вечера , не спеша и скрупулезно,
пропитал бензином штаны,рубашку, ватник.

Он делал это посвистывая,
ни о чем не жалея,
на его плечах и шее тонкой, 
как шея цапли,
покачивалась голова
советского инженера,
он даже смерть мастерил себе
рационально.

Старик Феликс, уставший от долгой,
жизни во мраке,
от нищенской пенсии,
к могиле сопровождающей,
Он все рассчитал для того,
чтобы вспыхнуть, как факел!
и спичкой сразу сгореть,
не травмируя окружающих.

Кто-то слева шепнул,что поздно бороться...
Справа робко шепнули:не стоит спешить...
Феликс решил все сделать с восходом солнца
обычно ,в такое время на площади ни души.

Он встал в четыре часа
не завтракал, выпил чая
и стал одеваться- 
руками степен, 
взглядом мягок,
потом ступил за порог,
головой качая
оставляя после себя
идеальный порядок.

До площади было примерно
два часа ходу,
(помня: поспеть к восходу,
ни раньше, ни позже!)
Феликс,дабы поменьше
встречаться с народом
сел и с первого раза завел
"запорожец".

Будто в последний свой выезд
тот был неистов!
Ревом пугая птиц и редких прохожих,
(на правом сиденьи покачивалась канистра)
как сказочный Горбунок , несся вперед "Запорожец"!

Лучше до пепла сгореть ,
чем лежать на погосте!
черви,земля и мрак,
да будет им пусто!
В день своей смерти
старик не испытывал злости,
(В нем ,впрочем,давно
атрофировалось это чувство).

И хотя жизнь
окружала его блокадами
безразличия,
раздражения к старости
и забвения,
Феликс ничего не требовал,
не рисовал плаката,
объяснившего бы причину
его самосожжения.

Последние в его жизни деньги
уплачены за квартиру,
Принципом Феликса было
не оставлять долгов,
Он посылал привет уходящему миру,
С позиции атеизма - 
бельма на глазу богов.

На площадь он вышел спокойно, легко и быстро,
выкурил сигарету, горькую ватру без фильтра,
и с головы до ног окатил себя из канистры,
Выдохнул.Вздохнул.Выдохнул.

Площадь была пуста, 
только стая птичья,
Видеть могла с высоты,
как рука легка
Чиркает о коробок
и подносит к одежде спичку
и как старика поглощает
огненная река.

-Господи,как это больно!-
вскричал его разум,
не выдержал, заметался, потом упал,
огонь ослепил старика на оба глаза,
и убаюкивал смертью, когда старик затихал.

Как только черный огарок застыл без движения,
над телом витали,неся его душу на волю
не демоны -
ангелы самосожжения!
неутомимые часовые на границах боли.

"Лучше бы меня назвали Фениксом,
или Финистом Ясным Соколом, светлоликим!"
это была последняя мысль старика Феликса,
подлетавшая к созвездию Волосы Вероники.