Приветствуем! |
|---|
| 
|
Блог |
|---|
 Достоевский ни в чём не виноват!Категория: Критические статьи![Нажмите для увеличения картинки]() Представителям европейских государств, где пытаются запретить изучение творчества Достоевского и других российских и советских писателей, не надо забывать, надо знать, что российская и советская литература являются частью мировой литературы, частью мировой культуры. Добавил: Васил Про двух россиянКатегория: Познавательно-развлекательное![Нажмите для увеличения картинки]() В этой работе я расскажу в краткой форме про двух россиян, которых знаю лично. За достоверность информации, как говорят, гарантирую. Первого россиянина я назову Игорем, а второго героя моей статьи я назову Вероникой. Добавил: Васил
|
Соцопрос |
|---|
Сколько Вам лет?
Всего ответов: 126
|
|
Проза
Бог знает лучше Продолжение
День четвёртый.
«Думал птицей
Лететь над водой,
В зов проститься,
Молиться о той,
Что сберегла крыла...»
Утром я внезапно услышал хриплое карканье и хлопанье крыльев. Посмотрел на открытое окно... На подоконнике гордо сидел огромный ворон и с интересом смотрел на меня.
– Брысь. – сказал я ему.
В ответ он покачал головой и направился в мою сторону. Пришлось кинуть в него подушкой. Подействовало. Каркнув на прощание, он развернулся и исчез в предрассветной дымке. Приснится же такое.
Потом я окончательно проснулся. Подушка лежала на столе. А я подойдя к окну обнаружил там большое черное перо. Сон, да? Я положил подушку на место, поднял с пола упавший стакан. Сел на стул. А вот нарочно не испугаюсь. Чо я, блин, воронов не видел... Давай, брат, день уже начинается, дела всякие ждут.
Начинались дела как обычно. Зарядка, линейка, столовая...
Кстати. Если мимо со скоростью гоночного болида промчится Ульянка, успев показать вам язык, то это к чему? Кто в курсе?
После завтрака я вернулся домой и стал думать, чем заняться. На пляж сходить или до деревни прогуляться, или как обычно в клуб?
Тут в дверь внезапно постучали.
– Уля входи.
Однако вместо Ульяны на пороге стояла Алиса. Растерянная и смущённая. Что это с ней интересно.
– Я это... Майку твою постирала. Высохнет, занесу.
– Ну вот зачем?
В ответ она опустила голову.
– Не в этом дело. Азад, мне в лес надо. Очень...
– Ничего лучше ты придумать не могла? На хрена тебе в лес?
Она по-детски поковыряла носком в полу.
– Не знаю. Надо.
Нет ну сказать я, конечно, мог, но материться при девочке даже если она Алиса мне совесть не позволила. Вместо этого я показал ей на стул.
– Садись, рассказывай. Что случилось?
– Понимаешь, я ночью голос слышала. Он меня звал на моё место. Говорил, что... Я не поняла толком, мол что-то меня там ждёт.
Она схватилась за голову.
– Ой... Он опять говорит.
– Успокойся, пожалуйста. – я налил в стакан воды. – Вот выпей.
Сделав несколько глотков, Алиса всхлипнула
– Я с ума схожу, да? Азад, я ебанулась.
– Даже не надейся. А теперь внятно и логично. Что за твое место?
– Ну... Я его в прошлом году нашла. Там еще большой камень стоит, словно вкопал его кто – то. Я там играла или просто сидела... Там мне спокойно было, понимаешь?
Ну вот и занятие нашлось, а ты переживал.
Алиса положила ладонь на мою руку.
‒ Азад, миленький... Отведи меня туда, пожалуйста. Я одна боюсь.
И она заревела.
Ну что? Сидеть и смотреть спокойно на плачущую Алиску... Придется идти. Куда деваться.
‒ Пойдем посмотрим кто тебя и зачем зовет.
…Похоже это уже надолго. Забор, отодвинутые доски и тропинка в лес.
Только вот сам лес уже становился другим. Засыхающие деревья, колючки, паутина и снова тот же запах. Я обернулся к Алисе.
‒ Слушай, если что, то беги в лагерь и не оборачивайся. Ясно?
‒ А ты?
‒ Я что-то непонятно сказал?
‒ Нет. ‒ ответила она и подобрала с земли палку.
Ну вот что с ней делать? Ладно, куда хоть идти-то?
‒ Вон туда. ‒ Алиса показала палкой на просвет между деревьями. Мы продрались через кусты.
– Вашу мать, я же новую юбку одела!
И оказались на поляне. Зеленая трава, сосны, журчание ручья, пение птиц и небольшой прудик...
Это настолько отличалось от умирающего леса, что я просто остановился в недоумении. Алиса толкнула меня в спину.
‒ Кончать спать, вон камень, видишь?
Действительно огромный валун, вросший в землю. Не мхов, не лишайника как-будто кто-то очистил его поверхность. Лиска подошла к нему поближе и тут же, ойкнув, отскочила назад.
‒ Азад! На нем знаки. Посмотри.
На камне вспыхнули какие-то письмена, напоминающие руны. Я протянул руку.
Черт, словно слабый электрический разряд. Похоже на предупреждение.
‒ Ой, Азад... Он сказал, – Алиса помотала головой – чтобы я положила руки на него. Что это за хрень еще?
‒ Сейчас объясню.
Выслушав мой рассказ про Силу, магию и прочее, Алиса почесала затылок.
‒ Ну не хуя себе телега... Долго придумывал? ‒ она покосилась на валун. ‒ Но, с другой стороны, я это вижу и голос...
Неожиданно в ее глазах появился страх.
‒ Подожди, ты про холм сказал, где вы с Мику были. Что ты с ней там сделал?
‒ Ничего. Она сама это почувствовала. Сама привела меня туда и то что там было вошло в нее. Вот и все.
‒ Ага и сейчас она уже типа не человек, а хз... Да? И я такая же буду?
‒ Нет. Она человек, и ты останешься человеком. Просто пойми, я сам не хотел и не хочу этого. Не для нее, не для тебя. Это даже для взрослых тяжело.
‒ Что тяжело? Что будет, если я положу руки на камень?
Я лишь вздохнул.
‒ Боль, страх, одиночество на грани безумия... Это плата.
‒ Понятно... То-то Микуся не в себе была, когда вы вернулись.
Подожди, ‒ она, прищурясь, внимательно посмотрела на меня. ‒ а откуда ты это знаешь?
‒ Я прошел через это. Думаешь почему я могу ходить между мирами и... много еще чего. Того что тебе лучше не знать.
Алиса в растерянности села на траву. Ну да, была одна реальность, а стала другая.
‒ Почему это вообще происходит? Не врубаюсь.
Я присел рядом.
‒ Ты пойми, с вашем миром что-то не то. Обычно Силы никак себя проявляют, а тут... И лес еще этот. Словно что-то нарушилось. Или... Кто-то формирует новый мир, разрушая ваш.
‒ Ты меня слушаешь?
Она встала. Выдохнула.
‒ Не отвлекай меня. Ладно, значит надо руки на этот камень, да? Хорошо, хоть в голове тихо будет, наверно.
Камень?
Я внезапно почувствовал, как крест на груди стал теплым и засветился белым.
‒ Подожди. Это не камень, это Алтарь.
‒ Какой алтарь, ты о чем?
‒ Это не просто поляна. Это Святилище.
‒ Ты о чем, я не понимаю...
‒ Святилище Бога.
‒ Кого-кого?
‒ Ты помнишь кто смотрел на нас? Его.
Алиса вздрогнула и остановилась.
‒ Т-ты... Ты с-серьёзно? Ой... Что-то мне ссыкотно. Ты же рядом будешь?
‒ Рядом.
‒ Тогда ладно. Попробую.
Она подошла к алтарю, я встал около нее. Положила руки. Сначала ничего, потом...
‒ АЗАД, БОЛЬНО!
Я подхватил ее. Хрен знает каким зрением, увидел, как Алису уносит в Свет, за предел.
‒ Держись, не уходи!
Сука да делай же что-нибудь. Она же уйдет. Лиска, тебе рано за Кромку.
РАНО!!!
Я зарычал, чувствуя как рот заполняется кровью. Знакомая черно-красная пелена. Не отдам! В последнем усилии я выдернул ее обратно...
Потом я почувствовал, как кто-то как будто брызгает на меня водой.
Кто, что? Оказалось, что я лежу на траве. Алиса сидела рядом и плакала навзрыд. Заметив, что я очнулся, она наклонилась ко мне.
‒ Ты живой? Скажи, что-нибудь.
‒ Сама-то как?
‒ Не знаю, вроде нормально? А что это было? Меня словно тащило куда-то...
Я сел, потер виски.
Понимаешь, что ты сделал?
‒ Тебя за Край уносило. Туда, где живым нет места. Стала бы кромешнецей.
‒ Я чуть не померла получается?
Я усмехнулся.
‒ А ты как хотела? Получит Силу, да еще в таком месте, это не два пальца обоссать.
Она только всхлипнула.
‒ У тебя кровь из рта и из носа...
‒ Да ладно...
Алиса достала платок. ‒ Сейчас оботру, подожди. Слушай, как ты меня смог вытащить?
‒ На самом деле это можно... Я... ‒ сказал А, говори Б.
‒ Я... Тебе себя отдал, чтобы удержать. Часть жизни, наверное. Получилось, да?
Она ткнула меня кулаком в грудь.
‒ Ты что сделал? Из-за меня?
‒ Лиска, но ведь я же люблю тебя.
Она вздохнула. И обернувшись, внезапно закричала
‒ Смотри, что это!
На алтаре горел огонь. Я встал, шатаясь, подошел к нему. Нечто подобное, да...
‒ Это наш огонь. В нем ты и я. Подойди, не бойся.
Я провел рукой сквозь пламя. Ощущение как от теплого ветерка. Алиса встала рядом.
‒ Как это сделал?
- Там же часть меня. Попробуй ты.
Она повторила за мной, улыбнулась.
‒ Тепло. ‒ потом недоуменно посмотрела на меня.
‒ А что хоть за Сила во мне? Я вообще, чего обрела-то особенного? Я ничего такого не чувствую. Ерунда какая-то...
Сейчас, подожди... Я положил ей ладонь на лоб.
Ала...
Магия Слова и магия Ветра. Дар Предвидения и Пророчества.
Тяжелая ноша для шестнадцатилетней девочки.
Выдох...
‒ Тебя будут слушать и слышать все. Одни проклянут тебя, другие назовут святой. За твоими песнями люди пойдут даже на смерть. Тебе дано видеть грядущее и помнить прошлое.
«И дана тебе будет власть над градом идти
И дано тебе будет белый камень найти
Над запретной зоной пролететь,
Сквозь колючую проволоку пройти.
И дана тебе будет скорбь на все времена
За отпавших, упавших и без вести павших,
За ненужную смерть добровольно принявших
И дана тебе будет скорбь на все времена.»
Алиса отшатнулась в ужасе. ‒ Ты что... Я же обычная девчонка, пацанка. Я даже говорить правильно не умею, а ты такое... Я не хочу, я не смогу... Верните меня обратно, суки!!!
Сможешь, ты сильная. А я помогу.
- Азад, не бросай меня, я одна ведь облажаюсь, сам знаешь. Наворочу тут...
- Я с тобой буду.
- Тогда... Я попробую.
Она подошла к огню, протянула руки и внезапно закричала, заваливаясь назад
- НЕТ!
Я едва успел подхватить ее.
- Ты что!
Она выпрямилась. Повернулась ко мне. Это была уже не Алиса.
Словно Сила которая была в ней посмотрела на меня ее глазами.
- Я ВИДЕЛА, Я ЗНАЮ... ЗНАЮ КТО ТЫ, ОТКУДА И ЗАЧЕМ ПРИШЕЛ. СМЕРТЬ ТВОЮ ВИДЕЛА. Слова падали как камни.
- И БЫЛО СКАЗАНО В НАЧАЛЕ ВРЕМЕН. СОЛНЦЕ И ЗВЕЗДЫ ПОГАСНУТ И ДЕНЬ СТАНЕТ ЧЕРНЕЕ НОЧИ. И ТЬМА ПРИДЕТ НА ЗЕМЛЮ. И ИЗ БЕЗДНЫ ВСТАНЕТ ЗВЕРЬ, ТОТ ЧЬЕ ИСТИННОЕ ИМЯ ПОД ЗАПРЕТОМ, ЧТОБЫ УНИЧТОЖИТЬ ЭТОТ МИР. И ТОГДА ПРИДЕТ БЕЗЫМЯННЫЙ ВОИН, КОТОРЫЙ УБЬЕТ ЗВЕРЯ И ПРИНЕСЕТ СВЕТ. НО САМ ОН ПОГИБНЕТ.
Побледнев, она упала на колени, закрывая лицо ладонями.
- НЕТ! ЭТО НЕПРАВДА! НЕ ВЕРЬ!
- СТАРШАЯ, НЕ МОЛЧИ! СКАЖИ ЧТО-НИБУДЬ!
- ПРОРОЧЕСТВО ИСПОЛНИТСЯ...
Я подошел к алтарю. Алиса встала рядом. Что ж теперь ты знаешь зачем ты пришел в этот мир. В чем твое предназначение.
«Ледяной водой разбуди меня –
Время уходить,
Зреет урожай.
Батя, дай совет, опоясай в путь,
Мать, не провожай...»
Она обняла меня.
‒ Я не отдам тебя! Никому!
«На семи ветрах кто тебе помог?
Может кто помог?
На семи холмах кто тебя согрел?
Кто тебя любил, не до любил?
Вместе мы с тобой, родная –
Плуг да борона
Из конца в конец без края
Крохи собираем.»
‒ Прости...
«Рядом ты была, берегла крыла,
Было невдомёк
Я не доглядел.
Косы расплела,
По воду ушла.
Стынет поцелуй.»
‒ НЕТ!
Она плачет?
‒ Не надо, любимая. Мы всегда будем вместе.
«У семи ключей кто тебя учил,
Кто чего сказал?
У семи дорог кто тебя женил,
С кем тебя венчал?
Вместе мы с тобой, родная –
Пепел да зола
Из конца в конец без края
Носимся молвою.»
Два языка пламени, две души. Одно целое...
‒ Не бросай меня.
‒ Никогда.
«Вместе мы с тобой, родная
Вместе помирать.
Кто поставит крест на могилы нам?
Инок да шаман.»
Время остановилось... Сквозь нас мерцали звезды, бесконечный полет, можете называть это невесомостью, сквозь нереальность.
Никто из людей не был там где были мы. И не будет.
«Лаяли собаки во дворах, квакали лягушки во прудах.
Взгляды, удивленные вослед, а мы летели да все вдаль.
Из четырех голых стен да на вольный на простор.
Да на вольный на простор, подставляя лицо дождю...»
Мы снова стояли, обнявшись, на земле, около алтаря на котором горел огонь. Алиса помотала головой.
‒ Что это было? Мы были... где?
Она смотрела на меня с испугом.
‒ В вечности.
‒ Это где?
Я показал наверх.
‒ Ой, ‒ она подвигала плечами ‒ у меня что-то на спине, посмотри.
Я развернул ее. ‒ Лиска, просто у тебя крылья растут.
‒ Это как? ‒ она вдруг вздрогнула и показала на меня пальцем ‒У тебя самого крылья, белые. Твоя любовь дала их. И где-то далеко-далеко огромный пес с седой шерстью поднял голову в черное небо.
‒ Что же теперь, что мне делать?
‒ Гори в огне, Лиска. Живи да гори... За всех.
Она помолчала. ‒ Слушай, давай, пошли обратно, а то нас потеряли уже поди.
Я кивнул и... Сука, не вовремя. Ноги стали ватными.
‒ Ты что?
‒ Идти не могу.
‒ Ну да... Ты же, подожди, сейчас. Алиса подхватила меня.
‒ Ну-ка давай потихоньку.
‒ Да я...
Она лишь цыкнула на меня. ‒ Да ты, бля... Пошли, что я пьяных мужиков не таскала. Продравшись через кусты, мы выбрались на тропинку.
До забора было уже недалеко, когда из зарослей раздалось довольное урчание.
‒ Что это?
‒ Лиска, беги...
‒ Дырлыно, я не могу, ты же тяжёлый.
‒ Одна беги...
‒ Ага, блядь, сейчас... Давай, миленький, поднатужься.
Урчание стало громче, кусты раздвинулись и из них высунулось нечто из ночного кошмара, похожее на крысу-переростка.
Размером с волка, жёлтая слюна с клыков и горящие уголья вместо глаз. Лиска только взвизгнула. Я оскалился и взялся за рукоятку ножа. Нечто, обиженно рявкнув, исчезло в кустах.
Я уже хотел было загордиться собой, но внезапно стукнулся лбом об забор. Алиса, застонав от напряжения, впихнула меня в дыру, влезла сама и обессиленная плюхнулась на траву.
‒ Блядь, это что вообще было, нахуй? Я чуть не обосралась.
Встав, она пощупала юбку.
‒ Сука, я же мокрая. Ебать, блядь... Не вздумай вякнуть кому. Ты понял?
‒ Да понял я.
‒ Смотри мне... А что за хуйня-то была?
‒ Порождение Тьмы. Понимаешь теперь почему в лесу опасно?
‒ Ну теперь да, понимаю. Сама видела. Подожди, надо же Ольге сказать.
‒ Она знает.
Алиса наморщила лоб. ‒ Ну и за каким хером это сюда припёрлось? Тьма...
‒ Могу только догадываться. За кем-то из вас.
Она снова села. ‒ Господи... Мы-то чего?
‒ Пока не знаю, а догадки строить пустое. Помоги встать.
Вдвоём мы кое-как поставили меня на ноги.
‒ Идти можешь?
‒ Не хватало ещё чтобы ты меня по лагерю таскала. Лучше скажи, на каком языке ты меня обозвала?
– На цыганском. Я же ромна, по маме. Не сообразил?
Выбравшись на дорожку, мы чуть не столкнулись с каким-то мелким, радостно бежавшим по своим пионерским делам. Алиса едва успела перехватить его.
‒ Стоять. Обед был?
‒ Нет. Рано ещё. А... ‒ Скажешь кому о нас...
Пацан вернул челюсть на место.
‒ Алиса, да я никому не скажу...
‒ Тогда свободен.
Я посмотрел вслед убегающему пионеру. ‒ Лиска, ты...
Она тяжело вздохнула. ‒ Знаю, я сама себя боюсь ‒ снова пощупала юбку. ‒ Ну сука... Давай к себе да полежи хоть.
‒ А ты?
‒ А я переоденусь. Главное, чтобы Ульянки дома не было.
Проводив её взглядом, я поплёлся по дорожке к себе домой. Но тут...
‒ Дядька, можно тебя?
Я повертел головой, вроде никого. Уже мерещится началось.
‒ Уля, ты где?
‒ Здесь я. ‒ послышалось из кустов.
‒ Прячусь, вот.
‒ Зачем?
‒ Надо. Лезь ко мне, дело есть.
Надеюсь ей не в лес. Убедившись, что поблизости никого нет, я забрался в кусты.
Увидев меня, Ульянка ойкнула.
– Это чего с тобой?
– Да всё нормально. Чего хотела-то?
Она замялась. – Я это... Я тут... В общем, вот...
– А конкретней?
- Ну... Я из лагеря хочу убежать.
Я уже хотел было спросить ЗАЧЕМ, но вовремя одумался.
– Ты это... поможешь?
Как там говорят? Не можешь остановить, возглавь. Как раз тот случай.
Я помолчал, потом выдал.
– Идея конечно хорошая. Но просто убегать скучно и неинтересно.
Что я несу???
Ульянка удивлённо посмотрела на меня.
– А как тогда интересно, ну-ка рассказывай.
Давай, придумай, что-нибудь. Тут мне вспомнились слова Мику, сказанные ей когда мы спускались с холма. Почему нет?
– Уля, скажи честно... Ты рассвет когда-нибудь встречала?
– Это когда солнышко приходит? – она помотала головой. – Нет, а чего?
Уже легче.
– Того. Значит тогда, после отбоя приходишь ко мне. Берём лодку, плывём на остров и идём на холм, где мы были с Мику, помнишь?
– Это где ты с ней... ой. И что?
– Костёр, печёная картошка...
Её глаза загорелись.
– ХОЧУ!
– Тихо ты, а то весь лагерь услышит. Значит договорились. И никому...
– Ой, честное пионерское!
– Хорошо. Я тогда пошёл?
– В медпункт давай иди.
До медпункта я не дошёл. До дома тоже. Когда красный туман перед глазами немного рассеялся, я обнаружил, что стою на пригорке около реки. Место где мы с Ульянкой смотрели звёзды. Очень давно. Я сел...
Поднял голову вверх. За что мне это? Я ведь сюда пришёл... Зачем?
Я уходил-то на войну, а попал куда?
Я вздохнул.
Был бы этот мир враждебным, чужим было бы легче.
Понятней.
«Вёрсты в чистом поле зимой
Под ветрами гнулись
Ехали казаки домой,
А куда вернулись?
Ехали казаки домой,
А куда вернулись?
К полынье губами прильнув,
Пьёт конек из Дону.
Ехали они на войну,
А вернулись к дому.
Ехали они на войну,
А вернулись к дому.
Войско полегло за село,
Выпал день ненастный.
Ой, да то не ворон крылом -
Дымом небо застит.
Ой, да то не ворон крылом -
Дымом небо застит.
Кто-то положил мне руку на плечо. Я повернул голову, Алиса. С другой стороны Мику. Сосредоточенная, губы дрожат.
Поздно сыновьям отдаёшь
Шашку боевую.
За одной бедою пойдёшь,
А найдёшь другую.
За одной бедою пойдёшь -
Приведёшь другую.
Вёрсты в чистом поле зимой
Под ветрами гнулись.
Ехали казаки домой,
А куда вернулись?
Ехали казаки домой,
На войну вернулись.»
– Ты чего тут? Зачем? Уйдите вы...
– Ага, разбежались. – она шмыгнула носом. – Тебя одного сейчас оставлять нельзя. Ты же... В гроб краше кладут, да Микуся?
– Точно, сестрёнка.
Сестрёнка?
Мику улыбнулась. – Я обо всём знаю. И об алтаре, и... – она расправила отливающие алым крылья. – И о пророчестве тоже. Мы тебя не оставим, брат.
Брат?
– Это вторая мне сказала.
Мне вообще-то это было... неинтересно.
– Ох, – Алиса вздохнула. – видела я уже подобное. Водки ему надо выпить. Полегчает.
– Ой, а где мы ему водки возьмём? Это же в деревню бежать надо. А у нас и денег таких нету. А даже и были бы... Нам же её не продадут, мы же несовершеннолетние?
– Микуся, помолчи пожалуйста.
Алиса присев, погладила меня по плечу.
– Азад, миленький, пойдём домой. Мы тебя отведём.
ДОМОЙ?
Ну пойдёмте, чего уж там...
В лагере Алиса свернула к столовой.
－Тебе поесть надо.
－А что обед был?
－Давно уже.
В столовой Мику посадила меня за стол, а Алиса сбегала на кухню за едой.
－Немного остыло, но нормально.
Есть, если честно не хотелось. Я поковырял вилкой в картофельном пюре.
－Это обязательно?
Алиса ткнула меня в бок.
－Ешь давай...
－Не выёбывайся, нахуй.
Продолжила Мику и с улыбкой пояснила.
－Я много слов знаю. Лучше кушай.
Пришлось пообедать.
После добровольно-принудительного кормления мы вышли на улицу, где нас уже ждали.
－Азад, что случилось? Мне сказали, что ты заболел, то ли...
Ольга с, как её... Виола вроде?
－Да нормально, просто последствие контузии. Лучше пойдём поговорим. Покалякаем о делах насущных.
－Микуся, он притворялся.
Та хотела было что-то сказать, но Алиса потянула её за руку.
－Микуся... Ольга Дмитриевна, нас уже нет.
Ольга повернулась к Виоле.
－И что с ними делать?
－Не знаю. Ольга, я тоже пойду наверное, у меня в медпункте ещё дела...
－Ну хорошо. Что опять плохого случилось?
Я пожал плечами.
－Да всё нормально. Потом хлопнул себя по лбу. Чёрт, забыл совсем.
－Знаешь, подожди минутку, мне надо на кухне кое-что взять.
Кое-что это бумажный пакет с картошкой и соль. Вроде всё.
－И что это?
－Ну... Это имеет прямое отношение к разговору. Пойдём.
После моего пересказа разговора с Ульянкой Ольга, выйдя из ступора, с интересом посмотрела на меня.
– Слушай, ты реально контуженный? Ты хоть понимаешь, что...
– А ты хочешь что-бы она убежала? Ты ее лучше знаешь.
– Знаю. И очень хорошо. Если она надумала, то даже к кровати привязывать бесполезно. Ну... Ладно. Что вы там делать-то будете до рассвета?
Я почесал лоб.
– Ну не знаю. Костер, печеная картошка... Вон уже всё приготовил. А, ну и к завтраку вернемся.
Ольга заглянула в пакет.
– Предусмотрительный какой, а... Слушай, а мне можно с вами? Я тоже хочу. Ммм... печеная картошечка...
Она закатила глаза.
– Извини, никак.
Ольга только вздохнула. – Жаль.
Потом внезапно выдала. – Азад, у тебя ведь педагогический талант пропадает. Подумай об этом.
– Оля, не провоцируй меня. Я старый, больной и контуженный.
– Ой, ладно...
– А раз ладно, то я отдыхать пошел. Перед бессонной ночью... Кстати, у тебя фонарик есть? Она удивилась.
– Зачем тебе фонарик?
– Ночью же темно.
– Ну да точно.
Порывшись в шкафчике, она протянула мне фонарик.
– Держи, батарейки вроде недавно меняли. Работает.
Наконец-то я дошел до дому и буквально упал на кровать. Зажмурился и провалился в нереальность...
Не знаю сколько это продолжалось, но обратно меня вернуло ощущение, что рядом кто-то есть. Я приоткрыл глаз. Помереть спокойно не дадут.
На кровати сидела Ульянка и гладила мою руку.
‒ Больной совсем...
‒ Ты чего?
Она всхлипнула.
‒ Того. Ты же заболел. Не надо.
Я попытался сесть. Получилось со второй попытки. Огляделся...
На столе, банка с цветами и... дымящийся стакан с чаем?
‒ Уля это что?
‒ Это лечение, вот.
Она потрогала мой лоб.
‒ Горячий. Сейчас чай пить будешь, с малиной.
Действительно, рядом со стаканом чашка с вареньем.
‒ Уля, откуда это?
‒ Не скажу, наверное. Давай пей.
Пока я пересаживался на стул, она открыла шкафчик и по хозяйски заглянула в него.
– Это постирать надо, а тут чего...
– Не надо.
– НАДО. И вообще... Пей свой чай давай. И это... Солнышко уже не будем встречать?
– Почему? Ты что? Я что зря картошку в столовой выпрашивал? Вот я сейчас чаю с твоей малиной напьюсь и буду здоровым. Кстати, ты что варенье не будешь?
Она немного постояла, потом, вздохнув, подошла к столу и взгромоздилась на стул.
– Ну если ты настаиваешь...
– Уля...
Она засопела.
– Пользуешься моей слабостью, да?
– Ну извини, давай я его уберу подальше, чтобы не соблазнять.
– Чего?
Зачерпнув полную ложку варенья, она задумчиво посмотрела на нее.
– Оставлять жалко. Ладно уж, съем.
После того, как с вареньем и чаем было покончено, Ульянка слезла со стула и потянула меня за руку.
– Пойдем, погуляем немножко. Пусть проветрится, а то накурил тут.
– Согласен. Только сначала к умывальнику. Тебя от варенья отмыть надо. И признавайся, где его... взяла?
Она виновато улыбнулась.
– Его Ольга Дмитриевна дала. Она его сама варила, вот. А ты не сердишься, что я его съела? – Уля, на тебя же сердится невозможно даже теоретически. Пошли гулять. Говорят для здоровья полезно.
Кое-как отмыв Ульянку от варенья, мы шли по лагерю, шли-шли... и вышли к какому-то дому. ‒ Уля, а это чего?
Она лишь пожала плечиками
‒ Не знаю. Склад наверное, а что?
Действительно, какая разница. Подойдя к стене я сел и откинул голову, чувствуя тепло нагревшихся за день досок. Ульянка присела рядом.
– Устал, да?
– Немного.
Что за ебанутый день. Проще два раза подряд на зачистку сходить, нахер.
– Ты чего? Не матерись, не надо. Фу...
Я что, это вслух сказал?
– Прости, доча, я больше не буду.
– Лучше облака смотри. Вон... Она ткнула пальчиком вверх.
Ну да...
– Время придет, ты меня там увидишь.
– Не надо там, я здесь хочу.
Я погладил ее по голове.
«Над землей бушуют травы,
Облака плывут, как павы.
А одно, вон то, что справа,-
Это я,это я,это я...
И мне не надо славы.
Ничего уже не надо
Мне и тем, плывущим рядом.
Нам бы жить - и вся награда.
Нам бы жить,нам бы жить,нам бы жить -
А мы плывем по небу.»
– Слушай, хочешь полетать? Вот правильно говорят про дурную голову.
– Ой, а как? Люди же летать не умеют.
– Просто.
Я встал, подхватил ее на руки.
– Я тебя покатаю. Только не пугайся.
Расправил крылья, теплый ветер ударил в лицо.
– ААААААА! Летим, ура! Папа мы летим же! Правда же летим! Ой...
– Не бойся, я держу тебя. Нравится?
– А ТО!
Обняв меня за шею, она радостно засмеялась.
Потом посмотрела вниз.
– Ой... Высоко.
– Не бойся.
– А почему у меня волосы мокрые?
– Мы облачко задели.
– Облачко, прости нас, мы нечаянно.
– Голова не кружится?
– НЕТ! ЗДОРОВО!
Я глянул вниз. Представляю что там творится. Ну что теперь, дочку покатать нельзя? Если каждый раз оглядываться да под ноги смотреть...
– Славяна, ты что тут на коленях-то стоишь?
Молится что-ли собралась или потеряла чего?
– Ольга Дмитриевна... Посмотрите сами.
Она показала наверх.
– Господи... Ольга зажала ладонями рот. – Господи... Он же.
Она опустилась рядом со Славей на колени.
Стоящая неподалеку кастелянша только перекрестилась.
– Олька, мы что это все видим? А кого видим-то, Олечка? КОГО ВИДИМ, СКАЖИ...
– Сама знаешь.
У молоденькой вожатой, смотревшей в небо, неожиданно задергались губы, она молча уткнулась в плечо стоявшего рядом парня.
– Лиска, ты ведь видишь?
– Вижу Микуся. Скоро уже.
– Я готова. Он же брат мой.
– Тогда... Две девичьи фигуры взмыли вверх.
– Мику!
– Лиска, глупая, ты вниз не гляди. Ты в свет смотри.
– Ладно, не учи.
–Девочки... Как же это?
А мы летели. И белый голубь сидел у меня на плече. А второй на плече моей дочери.
– Батюшка, батюшка! Люди такое в небе видят, говорят знамение.
– Что там, Степановна, никак самолета испугались?
Пожилой священник вышел из храма, взглянул наверх и схватился за сердце.
– Господи... Да как... Это же...
– Смотрите, девочка у него на руках, крылья белые, ружье...
– Михалыч, ты же разбираешься. – Сейчас в бинокль дай гляну. Ну точно и оружие. АК-47 называется. И сапоги солдатские...
– Ой лихо идет... Война будет, бабоньки, как в священных книгах все написано. Мне прабабка еще говорила. Страшней она будет той что была, самая последняя.
– Ты что Агафья... Спаси и сохрани.
– Смотрите, люди, трое их стало. Ангелов-то.
– К добру или худу такое чудо узреть.
– Дура ты Катька. Не понимаешь? То знамение. Бог нам Защитников своих послал, рази не видишь сама?
– Батюшка, что же теперь?
– Молиться будем. Михалыч... Ты хоть и участковый, власть...
Дородный мужик в милицейской форме неуклюже плюхнулся на колени.
– Сам, батюшка, всё вижу.
А мы летели. Все трое. И венки были у нас на головах. И дочь улыбалась. Ветер развевал наши волосы. И смерти не было. Не для кого.
В небе начало уже темнеть.
– Ну что дочка, возвращаемся? Девочки, чего людей-то пугать?
– Давайте. Ой, а Ольга Дмитриевна же ругаться будет. Пионерам по небу нельзя же летать.
Я лишь засмеялся. – Ну если только немножко.
– Ой... Вечно с тобой, вот. Ну и ладно, зато весело было. А ты как, больше уже не болеешь?
– Нет. Все хорошо...
Мы опустились на землю там же у склада. Нас уже ждали.
Ольга, подойдя к нам, неожиданно уткнулась мне в плечо.
– Азад... Ты... Вы...
Ее голос дрожал.
Алиса дотронулась до ее руки.
– Оля, ты что? Не плачь.
– Ольга Дмитриевна, не ругайте вы нас, пожалуйста.
– Мику у тебя волосы темнеют.
– Я знаю. Она встряхнула головой.
– Как-то непривычно собой становится.
– Старшая...
– Видно, неправильно пророчество-то. Не один он будет.
Трое, из Света, пришли.
– И чего теперь-то?
– Этого даже ОН не знает, младшая.
Когда мы вышли в центр лагеря Ульянка спряталась за мою спину.
Ну да... Когда на тебя пальцами показывают, кому понравится.
– Ой, Лиска, а давай улетим. Чего они ко мне пристают?
– Уля, терпи.
А когда ещё в бок тыкают, типа, кто-ты... Сам виноват.
К девочкам-то особо не лезли и то хорошо.
Меня кто-то подергал за руку. Два пацаненка.
– Дядя, а покатай нас.
Ольга тщетно пыталась навести какое-то подобие порядка. – Отстаньте от них!!!!
Азад, девчонки... Мать вашу, не при детях будет сказано.
Вы хоть в столовую идите, что-ли... И где вожатые?
Перестаньте пялится, ничего не случилось, никто не летал. День жаркий, головы всем напекло.
ВСЕ, ВСЁ ПОНЯЛИ ИЛИ ПО ДРУГОМУ ОБЪЯСНИТЬ?
Как это не странно, но подействовало. По крайней мере, мы хоть действительно смогли дойти до столовой и типа поужинать.
После ужина, Мику убежала в клуб, как она выразилась баррикадироваться и обороняться, Алиса с Ульянкой короткими перебежками в свой домик... А я к себе. Уф...
Зато полетали. Все равно бы узнали.
Рано или поздно.
В дверь постучали.
- Кто там еще?
– Да я. Пустишь?
– Заходи, Оля. Садись.
Она прошла, осторожно присела на стул.
– Ну вы, ангелы...
– Ты что?
– Вас в лагере иначе как ангелами теперь никто не называет. Закурить дашь?
Я протянул ей пачку табака и бумагу.
– Сверни сама, я что-то не в форме. Как там?
– Да успокоились. Мику в клубе закрылась, Алиса с Ульяной у себя в домике.
Она выпустила клуб дыма и показала на меня пальцем.
– Вот теперь мне понятно. А я всё думала, что неправильного.
– Что понятно-то?
– Да в сопроводительных документах на тебя всё под грифом «Совершенно Секретно». Прикинь, даже имени нет. Написано лишь, что выполнял особые задания где-то на востоке, был ранен, после госпиталя...
Всё удивлялась, как тебя к нам занесло.
Я понимаю, там «Артек» какой-нибудь...
Герой. А мы-то, захолустье. Провинция. Думала ещё, может «наверху» перепутали.
Ольга показала пальцем на потолок, помолчала...
– Только одного понять не могу... И это пугает.
Азад, кто ты?
Только не говори, что этому в каком-нибудь спецназе учат. И девочки... Ладно, Микуся два года назад приехала, особо не рассказывала.
Но Алиску с Ульянкой я же как себя знаю. Какого...
– Люди мы, Оля. Как и вы, только...
– Давай рассказывай...
Она вздохнула. – Своих детей у меня уже не будет. А девчонки мне как родные, понимаешь? Или это тоже секретно?
Я сделал вид, что улыбнулся.
– Нет, тебе можно. Просто вы те кто есть, а мы те кто будем.
Она отпрянула.
– Это как? Мутанты какие-нибудь?
– Да тихо ты, разбудишь всех. Какие ещё тебе мутанты? Фантастики начиталась?
– А как?
– Обыкновенно. Вы такие какие есть. По земле ходите, неба не видите, властью живёте. А мы...
Свободные, вольные, крылатые. Azadi...
Она вздрогнула.
– И что дальше? Стоп. Мику, Алиса... А Ульянка?
Я снова сделал вид, что улыбнулся.
– Она ещё маленькая, у неё крылья только растут.
– Господи... – Помнишь двух мальчишек что ко мне подходили?
– Пашку с Данькой? Из моей школы. Обычные мальчишки...
– Если бы... Я могу это чувствовать.
Ольга смотрела на меня с о смесью удивления и ужаса.
– ОНИ...
Я только вздохнул.
– Оля, пойми. У ваших детей крылья растут, они не смогут как вы жить.
ВСЁ.
Что с ними делать будете?
Убьёте, в тюрьму посадите, в резервацию?
Она опустила голову.
– Прекрати, не надо. Думаешь я за них не боюсь?
Потом неожиданно улыбнулась...
– Как там, в небе вашем?
– Хорошо.
– Хотела бы я...
Она замялась.
– Полетаешь ещё.
Мы посидели, помолчали.
Она потушила сигарету.
– Правильно старики говорили, всё правильно.
– Ты о чём?
– Когда придёт подобный тебе, мир изменится. К добру или к худу... И ещё..
По её губам скользнула ухмылка.
– Понимаешь, секретность в документах, не потому что... Особые задания... Просто не знают они о тебе ничего. И пусть не знают. Нежданчик...
Она вдруг схватилась за голову.
– Мать-перемать... Вас же в деревне видели... Ладно, там участковый власть, а он мужик нормальный. Председатель-то...
Ольга махнула рукой.
– Что сейчас делать-то будешь?
Я показал на пакет, лежащий на столе.
– Планы не поменялись.
– Ну да... Я и забыла. И это... Вы хоть как-то летайте поменьше.
– Постараемся.
– Тогда всё, спокойной ночи... Ну то есть, к завтраку вернитесь.
– Оля, ну куда мы денемся-то с подводной лодки?
Она повздыхала.
– Да куда угодно. Что я их не знаю? А мне потом объяснительные писать и протоколы подписывать.
– Конечно. Но это же потом будет.
– Да ну тебя нахрен, ангел, блин... Ладно, пойду я. Уже у двери она обернулась.
– Кстати, чуть не забыла. Я же вожатым сказала чтобы они вас не видели. Но могут и увидеть. И учти, патроны боевые.
Я только помотал головой, пытаясь сообразить и понять.
– Оля, какие ещё нах патроны? Ты...
Она лишь пожала плечами. – Всё должно быть реально.
И... неожиданно показала мне язык.
– Понял? И зевнув продолжила. – Всё, я сейчас самоликвидируюсь до утра. А ты, сильно не увлекайся. Спокойной ночи. Это я себе.
Продолжение будет |
Категория: Сказка | Добавил: Azad (07.04.2020)
| Автор: Azad 
|
| Просмотров: 256
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
|
Вход |
|---|
Добро пожаловать, Гость!
Гость, мы рады вас видеть. Пожалуйста, зарегистрируйтесь или авторизуйтесь!
|
Статистика |
|---|
Недавно сайт посетили:
Легенда: Админы, Модеры, VIP-пользователи, Авторы, Проверенные, Читатели
|
|
Главная
Регистрация
Вход
RSS
