Проза

*****
Кабатчик, примостившись на краешке расшатанной табуретки, жадно пил воду из поданного ему одним из помощников Морозова-Губермана стакана. Каждый глоток создавал риск падения с гулявшего от каждого движения сидения. Приходилось вовремя реагировать, привскакивая от каждого движения на согнутых ногах, и правильно определять момент новой посадки на это чудо столярного дела. Направленные строгие на него взгляды четырех пар чекистских глаз еще более усиливали ощущение напряженности. По этой причине кабатчик попросил дозволения еще на один стаканчик водички.
- Так и было, господа хорошие! – Воспользовавшись временно возникшим равновесием, добавил кабатчик.
- Ты где тут господ встретил, морда буржуйская! – Цыкнул на него Ерофей Свинюшкин. – Товарищ Морозов-Губерман буржуй?! Или сотрудники его?!
Воспользовавшись паузой, вызванной нежеланием табуретки принять должное положение, кабатчик допил остаток воды из стакана и решился дать ответ.
- Вы, Ерофей Порфирьевич, на меня много не шумите. Я может и буржуй в Ваших глазах, но власти советской ничего не задолжал, в отличии от Вас…
- Что Вы имеете в виду? – Вежливо поинтересовался Морозов-Губерман.
- А то и имею… Когда Вам приехать стало, он ко мне накануне орлов своих заслал. Чтобы, значит, встречу Вам с товарищами Вашими подготовил хорошими закусками. Да и напитков разных заказали… Обещались вскорости расчет дать. Только запамятовали пока… - Кабатчик вместе с табуреткой замерли в ожидании ответной реакции.
- Как же так, товарищ Свинюшкин? Выходит, что мы не держим пролетарского слова? Нехорошо. Нужно бы отдать долг.
Взгляд Ерофея Порфирьевича так ожег лицо кабатчика, что подсознание его зашептало ему на ухо: «Чего ляпаешь, башка дурная? Эти-то, гости его, из самой Москвы! Коли решат с собой тебя в обрат прихватить, то когда на земельку родную попадешь? И попадешь ли когда?»
- Простите великодушно, товарищ приезжий… - Замямлил кабатчик, осознав, во что ему выльется верность пролетарскому слову. – Я тут немного запутался… За то, что уже потреблено, я расчет получил полностью… От нервов голова мысли путает. Это я на будущее… про аванс… дак терпится пока…
- Ну, это уже другой разговор, товарищ дорогой! – Расплылся в улыбке Морозов-Губерман, похлопывая по плечу, розового от удовольствия, Свинюшкина. – Так, что Вы там имели нам сообщить по факту заданных вопросов? Излагайте. Товарищ Угоревич, подробнейше фиксируйте все сказанное.
Со слов кабатчика выходило так: губуполномоченный и двое его сопровождавших действительно в означенный день нанесли визит в кабак, оставив оседланных коней у коновязи. Были они явно проголодавшимися, потому, как заказали к самогону, кроме пары огурцов и миски квашеной капусты, еще буханку хлеба и шмат сала, которые и начали уплетать с аппетитом до того, как притронулись к посолу.
- С голодухи видать не рассчитали силенок и хмель их быстро одолел. Поначалу порывались песни запеть. Потом стали к местным гражданам с расспросами приставать. Разные сказки про дорогу железную, которая сюды ляжет, про лесопильни громадные говорить народу кабацкому стали. Что тайга на поруб пойдет, а здеся город будет, Иркутску до него, как нищему до барина будет. Когда Степка-охотник такое прослышал, что тайгу сничтожат, он в драку на приезжих попер. Другие его сдерживать стали, а один из приезжих так ему в глаз засветил, что Степка с копылок слетел. Видя дело такое, когда до смертоубийства дойти может, когда у приезжих ружья имелись, я через полового и вызвал Малюту. При энтом бугае быстро тишь нашла на всех. Он, значится, приезжих, вместе с лошадьми их, в УГРО доставил. Потом двое ко мне заезжали расчет за свой обед отдали. Одного коня за узду без всадника вели. Выходит, что третий в городе остался. Что и как дальше было, сказать не могу. Слышал потом, что совсем третий пропал. Говорят, в тайге заплутал…
Подписав подсунутый ему Угоревичем протокол, кабатчик с удовольствием выпрямил затекающие от неудобства сидения ноги и, пятясь в дверь задом, раскланиваясь, покинул помещение.
- Ничего нового и не услышали. – Гордо заявил Свинюшкин. – А сомневались, что мы правильно работу вели.
- Отсутствие новостей – хорошая новость. Выходит, что на верном пути мы, товарищи! – И Морозов-Губерман снова похлопал Свинюшкина по плечу.