Представителям европейских государств, где пытаются запретить изучение творчества Достоевского и других российских и советских писателей, не надо забывать, надо знать, что российская и советская литература являются частью мировой литературы, частью мировой культуры.
В этой работе я расскажу в краткой форме про двух россиян, которых знаю лично. За достоверность информации, как говорят, гарантирую. Первого россиянина я назову Игорем, а второго героя моей статьи я назову Вероникой.
- Было, родной! Все было! Ты такой азартный, что тебе бы комиссар нашей дивизии позавидовал бы! А он жеребец… - Тут Груша спохватилась за черезмерность своей откровенности и завершила свое восхищение в несколько иной интерпретеции. – Наши девки сказывали, что от него всю ночь покою не было. И ты, Паша, туда же. - Ничего не помню… - Застонал чекист. - Где ужо упомнить, когда ты за каждым разом требовал наливать «стакашек» для обмывки успеха. Почитай, вона, всю бутыль одолел. – Довольная от воспоминаний о происшедшем сообщала Груша. – И любой называл, и в Москву свезти пообещался. Говорил, что тебе, при твоей профессии, именно такая в жены и нужна – закаленная схватками с врагом и умеющая повести за собой других. Я совсем не против. Хотя и в Москву. Там тоже дело найдется. - Какая Москва?! О чем ты, Груша?! У меня жена и двое сыновей подростков. Меня же за такие дела, как только дознаются, в обратку к вам и сошлют! - И славно! Мы и здесь проживем. Не последние в городе! – Твердо заявила Груша, прикрывая одеялом свое аппетитное тело. – Пускай ссылают! Жест, совершенный комсомольским вожаком, был очень своевременен. В сенях что-то загромыхало и в комнату ввалился всей своей громадной фигурой ни кто иной, как Малюта Опричников. - Приветствую Вас, товарищ Морозов-Губерман! С утречком Вас добрым! Если Ваша ночевка с сестрой моей двоюродной доброй оказалась! Думаю, что так. Груня вона какая красавица. За нею тут половина Твердолобова с облизкой ходит. А я вам обоим тута рассольчику принес. Для поправки. Сказывала мне хозяйка Ваша, в каком состоянии Вы были, когда за полночь из дому прогнали. За то я на Вас не в обиде. Не могли же Вы при ее пригляде дела амурные вершить… - Не было никаких амурных дел! – Неожиданным для себя визгом оповестил чекист. - Как же, Пашенька?! Чего от брата моего таиться, когда прямо в постели нас застукал? Все, как у людей… Может лучше… - Видал! – Радостно заключил Малюта. – Девка на себя наговаривать не будет. Не в ее это интересах! Придется опосля обсудить, как что чинить будем с регистрацией вашей и кого на праздник звать. А пока в себя приходите. Отоспитесь. На улицу не лезьте. Я велю говорить, что вы в тайгу прогуляться пошли. Все одно гулянье в городе. А к вечеру явлюсь. Тогда все и обсудим.
*****
Принесенный Малютой рассол постепенно дал возможность воспаленному мозгу Павла Исааковича уложить течение мыслей в нужное русло и он уже лишь при малом их напряге смог осознать истинную картину происходящего с ним. Обстановка вокруг него сменила свою прежнюю тональность. Хмурое утро вдруг обернулось солнечным, посылая своих зайчиков в воспаленные глаза. Лежавшая рядом и взирающая на него взглядом лихого кавалериста, занесшего саблю над головой врага, Груша уже не раздражала его своим необъяснимым присутствием, а даже наоборот вызвала желание поласкать искусительницу самым нежным образом и повторить пройденное, которое он отчего-то совсем запамятовал. От этого выражения их совместного страстного порыва, Павел Исаакович даже впал в легкое забытье, восстанавливая жизненные функции ослабшего организма тяжелыми вдохами сбившихся с дыхательного ритма легких. Приятная истома затем прошлась по всему телу от кончика носа до кончиков ногтей. «А хороша! Чертовски хороша!» - Пришла в голову Павлу Исааковичу мысль, окончательно изгнавшая первоначальное волнение о последствиях этой любовной истории. – «Моя, корова, совсем в этих делах вкус потеряла. А эта! Такое вытворяет, словно каждая минута последней может стать и надо наверстать все на год вперед! И что, что Малюта тут наехал? Я и сам ее теперь ни за какие оладьи тут не оставлю. В Москве место найду. В ЦК комсомола пристрою. А там…» Пьяная песня о том, что вихри враждебные и черные силы призвали всех на бой роковой, исполняемая в разнобой гуляющей по поводу большого праздника уличной толпой, оборвала сладкие размышления о безмерно сладком будущем. - Чего они там разорались? – Спросил у Груши. - А как же? Сегодня второй всенародный праздничный день! А завтра юбилей вашей конторы. Пригласите? – Она так сладко улыбнулась, что Павел Исаакович уже не смог удержать себя от новых порывов любви…
Категория: Рассказ | Добавил: Awgust (31.10.2010)
| Автор: Владимир Макарченко
Просмотров: 635
| Теги:
| Рейтинг: 3.0/1
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Вход
Добро пожаловать, Гость!
Гость, мы рады вас видеть. Пожалуйста, зарегистрируйтесь или авторизуйтесь!
Главная
Регистрация
Вход
RSS
