Проза

Звонок в дверь заставил Матвея слегка вздрогнуть. Он был настолько неожиданным, что показался чрезмерно громким, буквально разрезающий тишину. Как раз в том момент, когда больше всего была необходимость сосредоточенности в работе, и потому напряжение достигло апогея. «Ошиблись» - пронеслось в голове, и он продолжил стучать по клавиатуре, занося в программу последние статистические данные. Но незваный посетитель тут же опроверг все надежды. Звонок повторился, с большей агрессией и настойчивостью.  Черенчиков «чертыхнулся», и оторвался от монитора. Только сейчас обратил внимание, что за окнами уже сгустились сумерки, да и часы просигналили восемь раз.

– Ни чего себе я увлекся. – Сказал он вслух, нехотя вылезая из-за рабочего столика. –  А кому-то делать нечего, и дома не сидится.

Шаркая ногами, направился в прихожую.

– Да иду я, иду! – Раздраженно продолжил он монолог потому, как нетерпеливый гость уже не отрывал пальца от кнопки звонка. Распахнул настежь дверь. – Карина?

– Привет! Спишь что ли? – соседка снизу без приглашения вошла в квартиру.

– Работаю.

Матвей и Карина прожили в этом подъезде всю жизнь, а было прожито уже без малого тридцать пять лет. Ходили в один детский садик, в одну школу, учились только в параллельных классах. Между ними сложилась крепкая дружба, больше смахивающая на отношения брата и сестры. Поэтому они свободно, без приглашения, ходили друг к другу, делились переживаниями, давали советы, которые больше напоминали наставления и нравоучения.

– Есть тема для серьезного разговора, – Карина прошла сразу на кухню.

Матвей за ее спиной сгримасничал, ему не терпелось вернуться к прерванной работе. Вдохновение буквально душило его. Но пришлось идти за соседкой, которая уже вовсю хозяйничала на кухне.

– Ты сегодня ел?

– Это и есть твой серьезный разговор? – Матвей чувствовал, как хорошее расположение духа медленно покидает его, и тратить время на пустые разговоры совсем не претило.

– Ой! Смотри! –  Карина заглянула в холодильник.

– Что там?

– Мыши пакуют чемоданы. Убегают от голода. – Съерничала соседка.

Матвей предпочел промолчать, чем вступать с ней в словесную полемику.  

– Или опять сидишь без копейки в кармане? – она все-таки что-то нашла в холодильнике и теперь ломала голову: как совместить обнаруженные продукты в единое целое, создавая при этом очередной кулинарный эксклюзивный шедевр.

– Я устроился на работу. – Не без гордости сообщил Черенчиков. – Между прочим, уже два месяца.

– Что-то не заметно. Ты же вообще почти не выходишь из квартиры.

– Работа на дому.

– И суть? – Карина подталкивала друга, который любил иногда говорить короткими, лаконичными фразами.

– Я – аналитик в нашей местной футбольной команде. Составляю прогнозы игры предстоящего соперника. Их манера игры, количество передач, и так далее, и тому подобное.

– Ты же никогда не увлекался футболом? – искренне удивилась Карина.

– И что? В моем распоряжении вся статистика за последнее время. Полный объем! Я ее только систематизирую, анализирую,  характеризирую и прогнозирую модель на предстоящий матч. Учитываю состав, состояние игроков, нюансы там всякие.

– Ой, ладно, – отмахнулась соседка. – Мне все понятно.

– Да неужели? – смеясь, спросил Матвей. – Из всего выше сказанного я и сам половину не понял.

– Ешь салат. – Она поставила перед ним тарелку. Сама села напротив и закурила.

 После первой ложки пришел не только аппетит, а чувство ужасного голода. Карина, выпуская колечки табачного дыма, с улыбкой наблюдала, как сосед нарушает один из человеческих грехов – чревоугодие.

– И когда ты только остепенишься, и женишься, наконец?

– Скоро, – с набитым ртом ответил Матвей.

Такого ответа Карина никак не ожидала, это не входило в ее планы, и потому она немного растерялась.

– Серьезно?

– А то. – Весело ответил друг, наливая себе крепкого чая.

Карина не поняла: шутит ли он, и говорит на полном серьезе. Был у Матвея такой талант: он мог обманывать так убедительно и правдоподобно, ничем не выдавая себя, что многие попадались на эти розыгрыши.

– Значит, нашел-таки ту единственную и неповторимую, которая полностью соответствует твоим запросам? И по внешнему виду и по внутреннему содержанию.

– Ну. – Матвей слегка пожал плечами. – Идеала, конечно, не бывает. Утопически верить в ее существование. Но вот крайняя приближенность к оной – существует. И, кажется, я нашел ее.

Карина как-то нервно постучала кончиками пальцев по столешнице, выбивая незнакомый ритм.

– Поздравляю.

– Пока еще не с чем.

– То есть?

– Я только познакомился с ней. Было лишь несколько романтических свиданий. Нельзя с уверенностью в сто процентов говорить, что завтра мы идем в ЗАГС.

– Но перспектива такая есть? – уточнила Карина, и тяжело вздохнула, услышав «угу». – А я как раз об этом и хотела поговорить. –  И вновь достала сигаретку.

Матвей внимательно посмотрел на подружку, отмечая, что у Карины, и прям, наметился серьезный разговор, который она никак не может начать. И решил он сам пойти ей на встречу:

– Надеюсь, что ты не хотела меня познакомить с какой-нибудь подругой?

– Я? – искренне удивилась Карина. – Заниматься сводничеством? Абсурд!

– Ну да, ну да. – Легко согласился Матвей, понимая, что сморозил очевидную глупость. До этого она бы не опустилась никогда, хотя искренне и жалела его. Личная жизнь у него, по большому счету, закончилась, так и не начавшись. Еще в школе. Девочка просто предпочла ему «нового русского». И все, Матвей после такого так и не смог ничего наладить в своей жизни. Сама же Карина за это время успела выйти замуж, прожить с благоверным долгие десять лет и развестись. Сейчас в ее планах доминировала лишь карьера.

– Так в чем дело?

– Нам нужно с тобой расписаться! – заявила она.

Если бы у нее в одно мгновение вдруг изменился цвет глаз, форма носа, выросли бы уши или, даже, прорезались рога – Матвей бы удивился намного меньше. А сейчас он просто потерял дар речи, и тупо смотрел на подругу детства.

– Ну, что ты молчишь? – в нетерпении поинтересовалась она.

– Я должен засмеяться?

–?

– Ты же пошутила? Если «да», то извини, чувство юмора тебя сегодня покинуло.

– А если «нет»?

– Тогда поясни весь этот бред? – развел руками Матвей, и тут догадка осенила его. – Хотя не надо. Я, кажется, все понял.

– Что ты понял?

– Это будет фиктивный брак. Так?

– Конечно.

– А зачем? У тебя есть жилплощадь, у меня тоже – так, что этот вариант отпадает. – Он задумался. –  Извини, но больше я не знаю, зачем пачкать паспорт штампом о браке. Может, тебе это нужно для карьерного роста?

– Не угадал.

– Тогда что? – Матвей начинал терять терпение. Его ждала работа в соседней комнате, а он тут участвует в игре «Что? Где? Когда?».

– Я хочу удочерить ребенка.

– Что?

– Да. – Карина вновь достала сигаретку, но прикуривать не спешила, теребила ее в руках, пока та не сломалась пополам. –  Хочу взять девочку из детского дома. – Она вскочила и отошла к окну. И вряд ли для того, чтобы полюбоваться пейзажами осеннего города. Эта была трагедия ее жизни. Все десять лет замужества прошли в ожидании беременности. Испробовали они с мужем все. И традиционную медицину, и нетрадиционное лечение. И бабки-знахарки, и лучшие клиники Европы. Ничего не помогло. Медицина не всесильна, врачи – не боги, и чуда так и не произошло. Какая-то болезнь в детстве перечеркнула все надежды. На этой почве они и развелись. И вот теперь, пять лет спустя, Карина решилась на удочерение. 

– Это просто фикция. – Тихо сказала она, не оборачиваясь.

– Я понимаю.

– Мне просто негде искать кандидатуру.

– Понятно.

– Всего на год.

– То есть?

– Через год после удочерения мы разведемся.

– А почему так долго?

– Боюсь. Я слышала, что органы опеки и попечительства часто устраивают проверки. Ну, в каких условиях живет ребенок, сыт ли, одет, обут. Какая атмосфера в семье. Да ты понял. Узнают про быстротечный развод, раскроется афера с фиктивным браком. А это уголовно наказуемо. Не хочется проходить такую практику.

– Понятно.

– Ладно. Пойду я. – Она отошла от окна, стараясь не встретиться с ним взглядом. – Не провожай. – И положила на краешек стола бумагу.

– Что это?

– Список документов, который необходимо предоставить в орган опеки. Если ты, конечно, согласишься.

 И ушла. И унесла с собой желание вновь засесть за компьютер и, как говорится в известном фильме, погрузиться в волшебный мир отчетов и цифр. Улетучилось вдохновение, как дымок от не затушенной сигаретки, что струйкой тянется в форточку.

– Да, поставила ты передо мной задачку. – Буркнул в сердцах Матвей, отодвигая клавиатуру. Мысли его были далеки от работы, и грозили внести в анализ большую сумятицу. В таком состоянии лучше было не работать. Матвей вышел на балкон, глотнуть свежего холодного воздуха и полюбоваться, как ночь медленно поглощает город.

– Задача с одной неизвестной. И неизвестность – это реакция Оли. Какими словами можно объяснить и убедить ее в том, что это брак – фиктивный, что я просто помогаю другу? При этом надо акцентировать на то, что друг – противоположного пола. А нам придется целый год  ждать, чтобы официально узаконить наши отношения. Кажется, она еще на первом же свидании дала ясно понять, что принципиально не встречается с женатыми мужчинами. Интересно, а в твоих правилах допускается исключение для фиктивных женатиков? Вопрос! Я ведь еще не настолько близко знаю тебя. А потом, ты тоже как-то намекнула, что года идут, семьи нет. Так что, откладывать на год? Вот я попал.

От злости он сильно приложился кулаком по перилам. И только боль физическая отвлекла его от душевных терзаний. Но только на короткое время.

 Карина подключила своих знакомых, и уже через неделю они с Черенчиковым расписались. Пришла горячая пора хождений по кабинетам и учреждениям.  Кипа справок и бумаг росла в геометрической прогрессии.

 Ольге Матвей пока так и ничего не сказал. Каждый раз он готовился к этому нелегкому разговору, но каждый раз ему что-то мешало. То у Оли было отличное настроение, которое не хотелось омрачать. То у нее было кардинально противоположный настрой, и он боялся, что она даже выслушать его не захочет. Не захочет выслушивать все доводы, не вникнет в суть проблемы, а просто напросто даст ему отворот-поворот на 180 градусов. И останется тогда Матвей один одинешенек, не смотря на штамп в паспорте и скором пополнение в семействе. А дни шли, и каждый раз становилась все труднее и труднее даже настроиться на этот разговор. В конце концов, он не выдержал внутреннего напряжения, от которого безмерно устал, утратил всякий интерес к работе, еде и к своему даже внешнему облику.

– Ты заварила эту кашу, тебе и хлебать. – Он сидел у Карины на кухне, крутил в руке фарфоровую чашку, с остатками зеленого чая на донышке.

– А ты устрой нам встречу, и я поговорю с ней. Думаю, что мы поймем друг друга. Чисто по-женски, в ситуации, когда тебе уже за 30, а семьи нет.

– Ты думаешь?

– Рано или поздно об этом следует поговорить. А у тебя, боюсь, не получится. Ты либо начнешь мяться, как двоечник у доски, или же бухнешь в лоб нокаутом.

Матвей выпил остатки чая:

– А как я организую вам встречу? Что скажу? Оля, с тобой хочет поговорить моя соседка? Подруга? Жена?

– Ой, Черенчиков, не грузи. Я просто встречусь с вами «совершенно случайно», где-нибудь в кафе. Ты уйдешь покурить, и я….

– Я не курю.

– Поговорю с ней. Значит, ее зовут Олей?

– Да.

– Прекрасное имя.

– Хорошо. Тебе удалось-таки немного успокоить меня. А то я просто запутался. Я такие комбинации проворачивал в мыслях – любой шахматист умер бы от зависти.

– А ты не грузись. Жизнь на много проще.

– Не скажи. Она имеет маниакальные наклонности выделывать такие зигзаги, от которых напрочь «крышу сносит».

– Не дрейфь, Матвей, прорвемся. Не в таких переделках мы с тобой побывали. А теперь обо мне. Завтра ко мне приедет комиссия, смотреть жилплощадь, условия, и тому подобное. Кстати, ты принес какие-нибудь свои вещи?

– Зачем? – искренне удивился Черенчиков.

– Здрасти! Чтобы создать атмосферу присутствия в доме мужика. Пару рубашек на спинку стула, бритву на полке в ванной.

– А пепельница у тебя своя. – Подколол он подружку детства.

– Если девочку мне отдадут, то курить я брошу. Клятвенно обещаю. – Она положила руку на грудь. – Да и сам приходи в районе шести часов. Вроде, как с работы возвращаешься.

– А ты все предусмотрела.

– Сам же постоянно твердишь, что и палка один раз в год стреляет. И жизнь выписывает кренделя. Надо все просчитать.

– Ладно. Приду. Все будет хорошо.

 Пришел, как обещал. В прихожей его встретила Карина.

– Привет, дорогая, – достаточно громко произнес он, и даже поцеловал в щечку.

У Карины от счастья блестели глаза. Струилось настоящая, неподдельная радость. Такой счастливой он не видел ее со дня свадьбы. То есть пятнадцать лет назад. В другой жизни.

– Все хорошо. Они дали добро. – Прошептала она и повела Матвея в комнату. – А это Матвей, мой муж.

– Здравствуйте, – поприветствовал присутствующих дам Черенчиков, и улыбка замерла у него на губах.  Среди членов комиссии была … Оля. Она ничем не выдала свое изумление, и последовавший за ним вихрь чувств. Только зрачки глаз заметно сузились, да и сам цвет изменился, потемнел, потяжелел. И задел тот вихорь крылом и самого Матвея, отрезая от реальности. Он не слышал разговора, только бешеный перестук своего сердца. Карина незаметно ткнула ему под ребра, возвращая в реальность.

– Извините, что-то я сегодня устал. – Он постарался улыбнуться. Жалкая была та улыбка.

Комиссия вскоре засобиралась, Карина пошла проводить. Вернулась через мгновение, на взводе:

– Ты чуть все не испортил. Начал за здравие, а закончил, – она посмотрела на серое лицо друга, и осеклась. – Что с тобой?

Он медленно обернулся к ней:

– Это была Оля.

Сказанное не торопилось доходить до нее. Она осторожно опустилась в кресло. В глазах угасала радость. Неспешно так, нехотя, но угасла. Осталась пустота. Космическая бездна.

– Прости, – вмиг пересохшими,  потрескавшимися губами прошептала она.

Матвей тяжело поднялся и покинул  квартиру. Она осталась одна. Отсутствующим взглядом смотрела в телевизор, и не слышала, как синоптик обещает на ближайшее время ясную и солнечную погоду.