Проза

Глава 79.
Встреча, в результате которой Густав заполучил карту Гарольда, редкую, редчайшую, мало кто держал её в руках, сложилась под стать чудовищу на ней. Преисполнена беспросветного мрака. Глухой, дремучей жестокости, не замедлившейся ни на шаг, ни ради секундного колебания. Если когда-нибудь этот день отпечатается на вездесущей влаге, станет Впечатлением, то оно попадёт в запретные несомненно. Если дроиды, конечно, уловят суть под заурядностью внешней его стороны. Вокруг ни ача, ни морских тварей с извращёнными телами. Не было и тугого клубка рыночных страстей Южного, неоплатных ущербов, застарелых обид. Да и континента не было. Был один маленький, несерьёзный должок... Зацепившийся репейником пыльным кое за чью добротно начищенную одёжку. И не пустивший уйти.
Обстоятельства складывались одно к одному, катились, как вода забвения катится глянцевым водопадом по обсидианово-чёрной скале подземелий вниз, вниз. Гут, гут, всё складывалось, как нельзя лучше. Густаву даже казалось, что не он ведёт ситуацию, а скользит по ней, гладкой, без уступа, без трещины.
Всё случилось в высоком небе. Так далеко от земли, что Густав имел все шансы столкнуться с Гаем, привлеки его на всё замедляющей высоте скопления синих огоньков в невиданном тумане дроидов. Но не столкнулся. Не привлекло. Он ускользнул с земли полетать, освежиться и подумать. Упомянутая не единожды хозяйка в птичьей маске беспокоила его. И бездарность нанимаемых ею людей не утешала. Наоборот, добавляла что-то к тревоге. Количество настоящих неудач в охотничьей биографии Густава можно пересчитать по пальцам. Подозревая месть, он думал в последнюю очередь о них, а в первую - об удачных, но не сохранённых в должной тайне. Охота должна быть молниеносна, либо сопутствующие обстоятельства хорошо известны, изучены. Кто, откуда, с кем связан... Бдил, но... Много чего бывало... Густав не выделял Гала-Галло из ряда, не придавал большого значения банальному грабежу, и, памятуя о закрытости древнего рынка, не думал, что они ради таких пустяков выходят. Выходят. Редко да метко...
Обитель галло - не уникальный облачный рынок отвергший игры, служащий для бегства и отдыха. Уникальны его основательницы и жёсткий порядок, да. Изначально таким задуманный, в этом качестве сохранённый. Но есть и другие. Основоположники которых иерархии не выстроили, договориться не смогли. На одном из таких и свершилось дальнейшее.


Облачные рынки вроде этого составляют большинство. Других не много, обжитых, охраняемых неписаными законами. Этих же тьма, среди миров никому не нужные кружат... Открытые, предельно опасные, практически необитаемые. Шаг с белого Дракона за раму рынка незнакомого тебе - самоубийственный шаг. Тот факт, что на облачных рынках не нужно специально поднимать зримый шатёр к Собственному Миру, а довольно пирамидки и зова к дракону над ней, приводило к тому, что весьма скоро их число превосходило рациональное заполнение пространства на порядок. Количество ловушек внутри зашкаливало. Разнообразие форм - немыслимое. Как и в Гала-Галло, но там - осознано. А тут - как получилось, как сложилось годами. Все, кому не лень, ставили их, никто не снимал.
Чисто территориально выглядело следующим образом... Недавно образовавшийся рынок. Компания посетителей. Играют во что-то. Специфическое, если ландшафт специфичен, если нет, обыкновенное: карты, шашки или традиционный марблс, пьют Впечатления, развлекаются. И попутно не забывают ставить ловушки. К раме ближе, по периметру. На авось. На своих для смеху, вдруг кто попадётся, гуляя, поскользнётся, схватится, за что не надо. На посетителей рассчитанные, что позже пришли. Будет либо весело, либо выгодно. Так образуется мёртвая зона. В итоге никак не согласованный захват приводит к тому, что по большей части территории невозможно ходить. Невозможно через раму покинуть рынок. Только на Белом Драконе домой. Невозможно с неба зайти ни охотнику с жертвой, ни торговцу с артефактом. Хотя, логично, перед самой рамой оставалась полоса более-менее чистого пространства. Дальше за ней, природные или придуманные, начинались дебри, склад или лес... Стоп. Неизвестно на чём подорвёшься. С определённого момента на рынок продолжали наведываться исключительно люди имеющие пирамидки на нём. Прежним составом. Но это же не интересно... И мало-помалу рынок пустел. Последний уходящий его не присваивал. Причина - наличие торговых подставок. Пустой, кружащий в небе, он оставался рынком. Сплочённая компания могла использовать, как место тайных встреч. Действительно тайных. Кто выследит? По небу к нему не собирались и не разлетались от рамы прочь. Для дела подходит, а так - скучно... Гала-Галло исключение поневоле, жилой и закрытый.
Спустя много сотен лет небесный бродяжка мог обнаружить такую испорченную обитель. Осмелиться зайти. И если был довольно удачлив, чтоб не попасться сразу, в прихожей, достаточно разумен, чтобы дальше не лезть, открытие он ценил. Интерес его в чём... Своими пирамидками он закрывал вход. Закрывался и с противоположной стороны от прежних завсегдатаев. Короче, отгораживал спокойный уголок. Сетями замаскированными. Упреждающей откровенностью, - высоких, здесь - хоть в рост человеческий и выше! - узнаваемых пирамидок земных. Светящихся, угрожающих, бессмертной жёлто-чёрной раскраски: не шути со мной, хуже будет. Чужая территория.
Какое-то такое, единообразное устройство имели облачные рынки обезлюдевшие, заброшенные. На таком Густав и приобрёл карту чудовища. Гарольда.


Хищника, должника, что повстречался Густаву нежданно в высоком небе, звали Кайзер Комодо. Оба прозвища незаслуженные. Для варана комодо, как охотник, он был недостаточно упрям и терпелив. Недостаточно равностен. Ведь эта ящерица, приняв решение, заказ приняв, не смотрит уже на масштаб и, улучив момент, куснёт жертву любого размера, чтоб после - идти по следам, идти, идти... Слово-комплимент охотнику, нанимаемому для сведения личных счётов, которому если закажут конкретного человека, он не отступится до конца, этот - получил за ряд случайных успехов.
С "Кайзером" вообще анекдот получился.
Коллекционеры запретных Впечатлений - немногочисленный тип коллекционеров. И тесно сплочённый. По необходимости. Их мало влечёт непонятная зачастую, грязная вязкость этих Впечатлений. Продолжительность видений не привлекает.
Всё-таки полудроиды не выносят уродства. А если наслаждаются чем-то тянущимся долго, ровным, повторами насыщенным как долгая песня, значит эта песня достигла какого-то дроидски-уравновешенного совершенства, такого, что можно в нём пребывать, не тяготясь. Затворникам Собственных Миров прелесть такого понятней, чем торговцам, игрокам и бродяжкам. Но в целом полудроиды любят быструю смену событий, яркие, недлинные Впечатления.
И в запретных Впечатлениях привлекает их коллекционеров, - сама запретность, конечно! - привлекает разнообразие и острота. Действительно специфический вкус. Чего скрывать, гадкий. Но - на другие непохожий. У запретных Впечатлений есть общий вкус воды. Воде передавшийся. Вкус, запах?.. Трудно сказать что, названия всё равно не существует. У фантазийных Впечатлений ровно той же тематики, в запретные не попавших, нет его в помине. Глухой запах свершившейся или неизбежной насильственной смерти. Даже скорее казни. Запах не вылившегося ни во что другое, ни в печаль, ни в смирение, смертью, как кирпичной стеной остановленного бешенства, размазавшегося об неё, запах бессилия. Кому это может понравиться?.. Мало ли кому...
А там-то, внутри Впечатлений - всё ужасно разное!.. Быстрое, нарезанное частями, вертится от совершающего ужас к тому над кем совершают, характерная черта... В обычных связных Впечатлениях сохранена точка отсчёта от начала и до конца. Эпизод жизни кого-то одного. С его точки обзора. В запретных, на пике события она мечется. Особенно если толпа. Толпа против толпы, группы. Если и двое, мечется. Нападающий и жертва так перепутаны, так близки, что кажется странным, как один не может понять другого, не желает. На него, но мимо него пустыми глазами смотрит. Не хочет мира, не хочет остановиться, странно... Полудроид остановился бы. Что-что, а продолжительная свирепость им не свойственна. На охоте, на правом борцовском крыле Южного позволяют погибнуть и погубить одни и те же качества: легкомыслие, азарт, гордость.
Сама запретность... Любопытство: а что ещё бывало? Что ещё запретили дроиды? Как выглядели запрещённые они - люди прежних эпох? Особенные? С печатью извращенья на теле, подобно Морским Чудовищам? Не нашлось бы одного коллекционера из их среды, кто, получив доступ к накопленному, не завис поначалу: как выглядели, что выдавало их?.. Глоток за глотком вглядываясь именно исключительно в лица, он зависал на очевидном и непостижимом факте: заурядно они выглядели. Неморские чудовища прежних веков. Ничем не выделялись. Ни что не выдавало их. В фантазийных Впечатлениях, обвешанные оружием, ещё да, а в реальных запретных - вовсе нет. Как осознать это?.. С упрямством достойным лучшего применения вникали, разглядывали гнусные и бессмысленные преступления, которым давно бы пора кануть в окончательное небытие. Но, как грязную пену, их снова и снова выносит на поверхность. Вникали, перебирали... Не вдруг входили во вкус.
Да если и не входили, а так... Баловались, любопытствовали... В итоге через какое-то время и на них, подобным манером просто игравших с Чёрными Драконами в запретное, в "пропробуй-угадай, попробуй-отними", появлялась своеобразная печать. Что-то в глазах. В лицах. Оттиск мутной, плохо растворяющейся огоньками дроидов воды, как и на подлинных ценителях.
Коллекционеры запретных Впечатлений собирались в условленных местах крупных рынков. Материковых и облачных. Имели и свой облачный. Где могли спокойно обмениваться маленькими глотками добытого. Иные мены не в ходу. Жадность тоже не в почёте. Легко принимали зашедшего на сей раз с пустыми руками. Ночи длинны, время тягуче, глотка не жалко. Неизвестно, кто чего раздобудет завтра, уникальное что-то принесёт. У них был популярен порошок, добавляемый в воду, вкус которого можно назвать жгучим, острым. Но на самом деле, не вкус острый, а реально сам порошок. Колючий. Тоже добавляет переживания. И подстёгивает яркость. Потому что запретные Впечатления в количестве - отупляют. Они так же далеки ото сна, как и от бодрого восприятия. Ум делается узким, задымлённым, каждый последующий глоток виден хуже предыдущего. Покупали порошок на Техно и шли пить на правом крыле. Глядя некоторые бои неплохо потягивать втихаря принесённое Впечатление, до ужаса подходящее и к бою, и к его финалу.


"Ноу", "Стоп", "Но" - так назывался их облачный рынок. Ноу Стоп, Рынок Но... По процедуре, внутреннему регламенту и не только. Название способное если что запутать человека, "незнатку", что навязывается в попутчики, но неясно свой или нет. Или пока нет, или шпион. Не дроид ли прикинулся... "Полетели?.. Куда ты?.. Я с тобой..." - "Стоп. Ноу". Кто знает, поймёт.
От старых поколений коллекционеров к последующим долетали легенды о дроидах, нарочно воплотившихся, чтобы отследить их рынок, не доступный ни Белым, ни Чёрным Драконам, ни дроидам Я-Владыка. И о людях ради этого сотрудничавших с дроидами.
Рынок Ноу Стоп был таким же мутным, сумеречным, как они сами. Казалось и дневной, обычный свет дня на нём был бы попросту неуместен. Приземистый навес, толстые столбы держат. Он захватывал площадь не заполнявшуюся людьми и на десятую долю. Вокруг то, что было когда-то тенистым садом. Сад исчез. Полумрак остался. Вытоптанная пустая земля, пыльная, будто и не улетали с континента. Нарочно, против ловушек. Завсегдатаи Ноу замкнуты, неагрессивны, зла от них особого не видали ни торговцы на материке, ни бродяжки в просторах небес. Но всегда есть исключение.
Пирамидки на Ноу категорически запрещены. То за что Бест пожурил бы и попросил убрать, здесь каралось. Без обсуждений, отсрочек, откупов. Даже совершённое в шутку. Поднял, сбежал. Такому человеку из Собственного Мира лучше до конца дней не выходить. Его вычислят - точно. И закажут - точно. В следовании немногим жёстким правилам солидаризовалась группа очень разных, малознакомых людей, действовала единой рукой. Собственно, кулаком, поскольку правила - запретительны. Пристрастие их что ли проявилось так?.. Подумать, кражу сокровища с лёгкостью простит полудроид врагу, проигрыш, похищение, да ещё и подружатся!.. А ни к каким последствиям не приведшая, мимолётная угроза мутному, нерадостному образу жизни, месту, которое обязано пребывать вне перемен, подписывает смертный приговор. Зачем? За что?.. Так или иначе, на Ноу не шутили, всё, что происходило на нём, происходило внутри людей, в сознании, ничего снаружи.
Там, в узком кругу они знали друг друга под местными именами. Понабрали титулов!.. Щедро одаривали ими. Лорды, графья, канцлеры, доны, величества!.. Комодо, представительный на лицо, горбоносый, надменный, пришёл туда с царским вкладом в общий котёл... В настоящий котёл. Перемешивали, скидывались. И у него было не фантазийное Впечатление, принимаемое разбавить. И не война. Столько войн породили все до последней эпохи, что дроидам - чистить и чистить. Выуживать, вылавливать брызги, осколки, обломки боли и безумия. У Комодо были звери... Идущие под нож. Вереницей. На траволаторе. Лишённые ног. Исходно. Такими выращены. То есть, ноги-то у них есть, без костей, они не для того... Чтобы не углубляться: во Впечатлении была эпоха, когда люди уже научились выращивать и мясо отдельно, и новых, небывалых зверей. Но по-прежнему далеко отстояли от мысли не резать их. В данном случае "коров" модифицированных. Таких зверей, не диких и не домашних зверей, и живыми-то не признавали. Мозг не развивался. Кажется... Наверное... Кого это волнует!.. Естественной среды для них не существовало, только питательная. Их даже не глушили заранее. Чего оно понимает?.. Сразу резали на подходящие куски. Благо, молчит, голоса нет. Ни ног, ни голоса - удобно! У них были печальные, вкусные глаза... С ресницами... До ощипочного автомата. Горелкой нельзя, испортятся... Дроиды непоследовательны!!! Запрещать?! Запрещайте всё: и книги, и рассказывать!.. Это даже хуже, рассказывать...
За такую-то прелесть Комодо и получил немедленно кличку: "Кайзер!" Царь, ага-ага... Он был довооолен!.. Но едва сел в круг... Ха-ха... Едва принял из рук "виночерпия" чашку Рынка Ноу Стоп, с орнаментом из переломанных человечков...
Начали в полумраке плясать завихрения и молнии, видимые отлично сквозь стеклянные бока котла... Кто-то плеснул стартующую влагу, запустил процесс. Котлу не требовалось топливо, главное не перелить воды, а то взрыв. Выплеснет и ошпарит. Едва справа через одного сидящий парень подставил чашку под ковш виночерпия... Скромный парень, и имя скромное - Паж. Невысокий, бедный, флегматичный. Поговаривали, он был немного Морским Чудовищем. Держать полу прикрытыми глаза многие из них имели привычку, но у него под низкими бровями веки словно не раскрывались до конца. Так падала тень, напоминая третье веко под верхним. Зеленоватой тиной подёрнуты сверху радужка и зрачок... Паж быстрым, привычным движением закатал рукав, чиркнул лезвием без рукоятки и располосовал предплечье вдоль. Небрежно, глубоко. Вместо глотка плеснул из чашки на рану... Запретные Впечатления хорошо сочетаются с резкой, непродолжительной болью. Комодо поперхнулся... Огоньки дроидов на ране полыхнули, среди них - красные, никогда не видел... Забегали и пропали. Красные - скатились. И тоже пропали. Парень зажмурился от удовольствия. Закашлявшись после машинально сделанного глотка, Комодо огляделся вокруг, стараясь головой не вертеть, исподлобья... Никто в широком кругу не обратил внимания. А он обратил: лезвия, ещё лезвия, штуки какие-то вообще непонятные, вполне понятные стилеты. Не у Пажа одного...
Комодо ужаснулся. Он сбежал. Просто, тупо сбежал! Сразу. Крохотный плюс, хотя бы его решительности. Печаль, но на Рынке Ноу Стоп недолго продержалась монархия! Остались без царя!.. Имя же стало дразнилкой. Прилипло. Откуда появилось, немногие знали.


Кайзер Комодо вилял на драконе впереди. Будучи сильно не в духе, Густав решил: "Ага... Повеселимся!.. А думать хватит, думать у меня сегодня не получается..." Нагнав со спины, он выпростал из рукава цепочку с крючком, раскрыл в гарпун, раскрутил и кинул. Сильно, удар не рассчитал. Гарпун запутался в складках пояса и Густав сдёрнул Комодо с мокрой после тучи драконьей спины. Хищник вскрикнул от неожиданности, кубарем полетел вниз, цепляясь за гриву, за цепочку, раня ладони, тонкая как нить... Белый Дракон поймал его ловко, несмотря на паническую суету. И уже на дроиде верхом, не отцепившегося, Густав подтянул всадника к поближе к себе...
- Должок, - сказал он, не повышая голоса, - за тобой. Какая неожиданная встреча в такой вышине... Не зря же мы пересеклись, Кайзер?
Комодо вертелся, пытаясь нащупать крючки... Шарф-пояс... Мешают складки широких рукавов, ниспадающих по бокам... "Ах, Кайзер, до чего шикарный наряд!.. Правда, не очень удобно... Пёрышки дороже горлышка, так, кажется, говорят... Раздеть что ли?.. В уплату?.." Густав представил себя со стороны, вышагивающим пыльными рядами Южного в этом костюме, с полами и даже обшлагами рукавов волочащимися по земле, и уголок рта сам пополз вверх. "Ааа!.. Ааатличная идея! Путь думают, что я чокнулся, пусть гадают, в чём подвох!.." Нет, не то, что б это была совсем дрянь, Комодо состоятельный, расчётливый и не дурак вырядиться. Ручного изготовления, ромбами простёганное кимоно. Велико ему... Хищник запутался окончательно и заныл:
- Отцепи!.. Должок-то должок, пустяшный!.. Густав, ты напугал меня!
Да, Комодо не порадовался знакомцу... Отдалённость континента успокаивала слегка. "И всё-таки, всё-таки, это же - Густав... Неужели следил?! До сюдова?! Никогда, никогда больше не стану делать долгов... Ни больших, ни маленьких, никогда... Нет, не может быть, чтоб следил... Не-не..."


На охоте для такого как Густав опытного, врождённым нюхом наделённого существа, уходящего во внимание без остатка, довольно кратчайшего взгляда жертвы, оценить перспективу. Незамеченного ею самой. Взгляда быстрого, застывшего, по направлению к кому-то, к чему-то. Выдающему степень тревоги, природу надежды. Друзья ли пришли на ум, рама Собственного ли Мира, порыв откупиться или готовность к драке. А бестолковый Кайзер всем видом своим и кружением, как прожектором светил на перистое, протяжённое облако с отдельным козырьком тёмной тучки, нависшим над входной рамой. "Интересная... Порог выступающий деревянный. Чугунные колонны-лианы оплетают пустоту, за несуществующие ветви цепляясь, поднялись и раскинули листву. Держат ей верхнюю балку. Деревянную, как и порог. С табличкой... Чего написано-то?.." Густав отвлёкся. Моментально и безошибочно расценив облако, как рынок, а не мир, вернулся к изведшемуся на крючке Комодо. "Запредельный... - мелочный... - дурак!.. Давно бы сорвался, одёжку порвать жалко, скинуть - тоже!.. Запредельный!.. Так тебе и надо..."
- Где промок, Кайзер? Чего интересного видел?
Кайзер насупился:
- Отцепи!.. Что ты за скотина, Густав... На Южном по тебе и не скажешь.
- Ты тоже не слишком любезен. Поделись, тучка вся пролилась, стоит того, что б догонять её? Я б освежился чем-нибудь, в высоком небе сухо, не находишь? Горло пересыхает от этого ветра... Что там за рама между лиан, рыночек?.. Знакомый, да? Проводи, там и обсудим... Проценты к старым долгам.
Комодо перестал вертеться, застонал, закатил глаза. "Правильно о тебе говорят, Густав, - подумал он со страхом и проснувшимся гневом, - не человек ты, а вроде демона рыночных рядов. Демон пыли, демон суши... Если свалишься в море, не оно извратит тебя, а ты его! Дроиды, дроиды отвернувшиеся навеки!.. Какое несчастье, какая нежданная беда... И рыночек-то вдалях, в такой разэтакой дали от континента!.. Что же делать-то мне, что же?.."
Трус или ещё почему, без особых угроз отчаянье напало, оглушило. Ненависть и покорность. Плохое сочетание. Глупая ни на кого обида. Комодо успел отвыкнуть от рынков земли. Ускользнул от шатров и рядов Южного, вечно непредсказуемых, от хищников непостоянных. Неугомонных. Шумных до глухоты, упёртых до глухоты в какую-то одну цель, случайную, им и не нужную... Бежал, как с Ноу, и скрылся. Потому бежал, что нашёл, где скрыться. Тихую гавань, укромный уголок. Безопасные, редкие торговые связи, непривередливых заказчиков. Правда, лица их... Маски их... Рога... Дроиды, зачем рога?.. Вооружение... "Но они ведь мне ничего... И я ничего им... Такого... Я не жадный... И пересекаемся редко... И я не торгуюсь, не спорю... Серьёзно, зачем - рога?.. Отцепись от рогов!.. Тихое местечко... Может из-за рогов и тихое... Мне повезло, так повезло..." И на тебе - Густав! Читающий мысли, как раскрытую книгу!.. "Чёртов Густав, проклятье на незакрытые счета!.."
Густав легонько, издевательски подёргал за цепочку: тук-тук, Кайзер, решайся быстрей... "Да ничего он не забыл там! - последним утешением прикрикнул на себя Комодо. - Успокойся! Как зайдёт, так и выйдет. Сколько их?.. Мильён!.. В высоких и прочих разных небесах мильён заделано и заброшено рынков. На что их тлен охотнику Южного?!"
- Обсудим, что ж... - глухо ответил он и хлопком направил дракона к раме.


Влажную белую гриву отпустил, уже встав на пороге. Оглянулся, и едва не сотворил приглашающий жест, как в Собственный Мир... "Место очень дорого ему! - удивлённо отметил Густав. - Очень. На старом, от Техно выставляемом ряду, давно не видать Кайзера. Даже к нам приходили оттуда, его искали... Не здесь ли окопался? Значит, должок в сторону. По-другому будем рассчитывать цену твоих услуг. Не от прошлого, а от найденного. Будем плясать, ха-ха, - от ценности для тебя этого облака, посмешище Рынка Ноу!.."
Прыгая вниз с невысокого порожка, Густав поймал локтём за шею Комодо, хищник выше его, так что почти повис. Прямо друзья-приятели!.. Во весь путь не отпустил. Цепочку прибрал только. Опыт. Если провожатый давно пасётся тут, а место заброшенное, факт, значит, знает, где ступать между чужих ловушек. Они могли быть частью ландшафта и держать что-то совсем невидимое: проволочки отражающие поперёк пути, что-то на пружинке, выскакивающее на звук шагов, механика, распускающаяся через определённые промежутки времени. Комодо всё понял, другого и не ожидал. Усмехнулся. Он, конечно, имел, но недавно снял свои ловушки. По серьёзной причине. Да, в обнимку, они бы и не помогли.
Густав же, следуя мгновенно включившемуся рефлексу, будто не следовал, а вёл его. Кто откажется от свежих сплетен? Сколько наберётся таких человек, два или три за целую эпоху? Пять?! Быть того не может!.. Вот с ними-то и стоит дружить. Густав убалтывал Комодо новостями с Южного. То шутя, то серьёзно. Ядовито, но не слишком. Перебирая знакомые имена, приплетая выдумки. Упомянул вразброс с десяток имён торговцев разных рядов, сфер интересов. Словил, на какие живее реакция. И сконцентрировался на этих. Попал, как всегда. Комодо, придушенному, отчаявшемуся заранее, ненавистного чужака ведущему в личное, очень личное пространство, ужасно было не до того... Но одно имя, одна девушка... Она нравилась ему... Сам - охотник, беспощадной точности Густава - охотника Кайзер изумился снова. А девушку предпочёл бы не вспоминать.
 На Южном - честная проводница по лабиринтам рядов, клиентов не предавала. Комодо был потрясён, встретив её на Рынке Ноу Стоп. Гром среди ясного неба. И она стала свидетельницей его позорного бегства... Не важно. Важно что... "Вообразить не мог - её!.. В эти губы цедящей - это!.." Комодо был критичен к своему хобби. "Дроиды, светлые лица отвратившие от нас! А ведь, да: полуприкрытые, карие с зеленью рыбки-глаза... С поволокой... Часто - фляжка в руке... Светлые дроиды!.."


Шли же они дубовым, безлиственным лесом, грозным. Прежде Комодо так не казалось... Подлеска нет. Тропы, кряжистые стволы... Запахи... Лес поздней осени, бывшая область Сад. Кто собрал Восходящим этот обширный мир, был словно и не Восходящим. Так многоопытный, многое видавший человек по крупному не отступает, по мелочи не суетится. Хозяин мира был свободен в фантазии и сдержан в деталях. Предпочитал широкие мазки...
Монументальный, тихий как ожидание неизбежного, ровный мир... Дубы раскинули корявые, толстые ветви. Переплели, споря за простор. Стояли не вплотную, и уж никак не вразброс. С каждым хотелось поздороваться, так осмысленно и серьёзно встречали. Голову запрокинь: пасмурное небо за решёткой, равномерной сеткой не повторяющегося узора ветвей. Это пугало. Полудроиды привыкли к чистому небу Собственных Миров, к возможность взмыть на драконе в облака. Вроде лес, а вроде... Нарочное что-то, направляющее. И пресекающее, соответственно: нет, дружочек, не угадал, не вверх!.. Шуршала листва под ногами... Глянцевые жёлуди с гранёными боками попадались в ней. Зелёные тоже. Сине-зелёные... Это бред и по сезону, и по сути, но они невозможно украшали, очень шли пасмурно-серо-коричневому лесу... Вкрапления. Блики неба в зелёной воде. Редкие чистые лужи отражали солнце, которого нет. Холодное солнце поздней осени, противоположное надежде. "Хитро..." - подумал Густав. Кора на иных дубах казалась рукописной вязью, присмотрись и прочтёшь, но нет. "Что же там, над входом, - вспомнил Густав, - что там было на верхней балке начертано?.." Не всплывало перед глазами... И снова отвлёкся.
Понял, отчего так долго шли, так петляли в лесу без холмов и оврагов. Не каприз Комодо, не саботаж. Области Сад были перемешаны с областями Там, куда не зайти! Невидимый лабиринт! Сворачивай где угодно, но если ошибочно повернул в Там, к дубу за следующим поворотом будешь идти вечно... Никак не маркированные то сплетались они, то разбегались от перепутья... "Игрок делал?.. Хищник с помощью гостей?.. О, каково, наверное, убегать отсюда несчастному!.. Спорю, на всю проклятую колоду, детали сто тысяч раз перестрахованы от превращений!.." То, что мир мог принадлежать и не азартному похитителю, и не хищнику вообще, а созерцателю, технарю абстракций, Густаву на ум не пришло.
По пути он успел изложить Комодо, как должно рассчитаться им. Впечатление Гарольда дорого стоило ему, и оно настолько редкое, что Густав не готов доверить выпить тому, кто скроется в Собственном Мире. То есть, делать карту, превращать должен изгнанник. У Биг-Буро не спрашивал, толку... Повеселить его... Нужен тот, кто не знает про воду Гарольда, которой надо бежать, как огня. Несведущий совсем человек. Или тот, кому нечего терять, тоже вариант. Но лучше новичок.


Можно бы судить по реакции на Рынок Ноу Стоп, по его привязанности к этому, уединённому месту, что хищник Комодо бежал от грязи и суеты. Возымел намерение отдалиться. Внешность обманчива. В действительности, трус охотился наихудшим из способов вокруг тихого приюта. Высокого неба подлец. Но сначала о том, как, кому продавал, не спускаясь на материк. Здесь же.
Там, куда Густав с Кайзером не дошли, и не скоро направятся, лес заканчивался полем. Высокие злаки, выше человеческого роста покачивались на ветру. Ранняя осень. Тропинки прорезали зелёную стену. Уставленные всяким... С разных мест уходили вдаль - продолжение троп лесных. Кайзер не исследовал их, далеко не ходил. То и дело на тропе встречались "потерянные" вещички, уличные фонари, статуи на постаментах, без них, постаменты без статуй... Игрушки-роботы бродили по коротким, замкнутым траекториям. Приближались и на устаревшем диалекте эсперанто, по чему можно судить насколько старая это ловушка, обращались ко встречному: "Возьми меня на руки!.." Протягивали кукольные ладони или мохнатые лапки мягкой игрушки. "Проследуй за мной, добрый человек!.. " Да-да, как же...
Линия горизонта отмечена зубцами белых крыш. Туда Комодо и не помышлял направиться. Он вычислил путём проб и ошибок близкую к лесу пирамидку, на которую откликались, и торговал с хозяином. Иногда хозяин направлял его к конкретной другой, возникающей для трусливого охотника на опушке, после обмена снимаемой. С Белых Драконов заказчики не сходили. Разные и похожие. Первый - великан в рогатой маске спускался к садовому фонарю, каменному, в виде рогатого же бычьего черепа. Что зависло между этими рогами, то ждало Комодо с товаром. Он бросал человека на пирамидку, в данном случае между двумя остриями, его товар падал и хозяин появлялся, вихрем крыльев драконьих гоня волну по полю колосьев. Чтобы забрать жертву и выслушать пожелания на через раз, потому что взамен её клал приготовленное. Иногда оружие или механику для развеяния скуки. А так, Комодо собирал "Нотки". Трубочки, палочки. Односложные инструменты, части "Нотной Волны". Это каркас. Будучи заполнен правильно и до конца, он синтезирует мелодии без человека, приятные, с развитием темы. Редкость в том, что каждая нотка создаётся отдельно, а их здорово много. Ясно, что заказчики Комодо не тратили похищенных на такой вздор, а имели запас. Но могли и являться какими-то облачными технарями, создавать артефакты не из людей, а из артефактов.
Кем торговал, на кого охотился?.. Кто же по факту становился нотками для Комодо?.. Люди. Но не просто люди, - изгнанники. Но не просто изгнанники... Он был... Бест наоборот.
Общая Встреча ради Слов - охота Кайзера наоборот. "Не лгать, не торговать, не использовать..." Основания, на которых стоял, с маленькой группы пещерной начавшийся, теперешний Архи Сад, он вывернул на изнанку. Кайзер охотился на тех бессловесных изгнанников, которые о континенте и не знают. О жизни на нём. Белый Дракон носит их вокруг места утраты, растаявшего облачного эскиза... Занося под дожди, вынося, фыркая с ними ни о чём... В Архи Сад приводил таких, помимо самого Беста, бродяжка Зарок и любой изгнанник, встретивший в небе. Комодо приводил на торговую пирамидку. На рога бычьего черепа с золой в глазницах.
Грустная и чарующая примета изгнанника буквально на днях утратившего эскиз выдаёт их... При соприкосновении с ливнями, Великим Морем, водой забвения и даже неуловимыми туманами высокого неба она исчезает. Не держится долго. А заключается в том, что от пропавшего эскиза задерживается то, что имели при себе, на теле, впитанное за последний день. Что поместить в эскиз не успели, одежда, что не стала одеждой, артефакты, не ставшие артефактами... Оно иллюзорно воплощалось... Благодаря соприкосновению с телом, близости к Огненному Кругу. Воплощалось кажимостью и, как с первых минут начинает таять Собственный Мир, оно также начинало таять. Вначале то, что по природе далеко: миражи пейзажей, архитектурные миражи... Они следовали за драконом и полёт их стирал. Иллюзия механики или книги могла подольше сохраняться в руке. Неработающая и не раскрываемая, конечно. Детали одежды, звуки, запахи, шумы, отсветы какие-то, дуновения нездешнего простора оставались дольше всего, обволакивая изгнанника коконом. Приметы мира, возникнуть которому не суждено... Оставались на дни, недели. Если не залетать под дожди...
Двое таких невинных, не ведающих моря и земли существ и встретили Густава с Комодо на полпути к полям. Лес расступился. Поздняя, пасмурная осень расступилась ради маленького лета. Ради этих ангелов.


Источник пресной воды бил, перекатывался водяным холмом, образуя озерцо, гоня плавные волны к берегам, к сочной летней траве. Рынок исключает возможность солнца. Но остаётся тепло от земли, плоских камней, обросших камышом, тростниками, мхом. Берега обихожены, устроены мостки. Ступени к воде - те же плоские камни, три, четыре. Сохранившиеся домашние черты заброшенного места. Лодочка сиротливо покачивалась на воде. Лёгкая. Течение, волны немножко подбрасывали её на рогоз, колыхали ряску. Белые шишки водных растений тянулись к свету. А роскошных: лилий, лотосов не было. Жёлтых кувшинок - чуть... В отдаленье беседка.
Два ангела сидели за неожиданным для прозрачной, ажурной беседки столом - квадратным, фундаментальным. Точно не для пикников... А вот оно что, стол под Гига Вирту!.. И дроиды не смогли, создавая его, уменьшить вес этого гиганта. Не толще ладони в закрытом состоянии. От плеча до кончиков пальцев - длина стороны. Том тяжёлый, как муки придонного монстра, как его последние года.
Гига Вирту содержали исключительно голограммы. Оглавление - радужный на квадратики разбитый квадрат. По нижней оси - счёт времени, по вертикальной – того, чему посвящено Гига Вирту. Распределяясь так: от получившего наибольшее распространение, до редкого и в самом верху - фантазийного. Ткни пальцем в точку на квадрате, там раскроется подобный же квадрат, уточняющий. Дальше спрашивающий: с веществ или форм начинать раскрывать голограмму, потому что человек, возможно, долго будет искать по структурам или по составу, его оси подписаны, что уточняют. Дальше раскроется том, и как обычно листай...
Два ангела рассматривали взмывшую высоко голограмму трехсоставного синтеза. И распада. Вещество-рост, вещество-рост противостоящее ему и вещество-буфер текучее при достаточном объёме. Динамичная голограмма. Сложный, непрерывный процесс. Она пребывала в постоянном движении, плавном, перемежавшемся обрушениями, секундами катастроф. Энциклопедия - высокий класс!.. Альбом из пяти подобных страниц стоил бы кое-чего на Южном!.. Не говоря, на Техно!.. Но такое из рынка вынести невозможно. Из похищенного сделать тоже, кто удержит Гига Вирту в уме?! Это конкретное было посвящено структурам веществ, добываемых человеком, открытых и планировавшихся. Процессу синтеза. Эпоха высших дроидов обогнала подобные технологии и оставила их за бортом. А жаль! Как минимум, это безумно красиво. И очень "по-настоящему", как драгоценные камни растут в недрах земли, как вулканы живут в ней, как время собирает, рассеивает, куёт и лепит, и рассеивает вновь...


Ангелы трогали голограмму руками, и она перелистывалась, пугая их. Открывала пример использования вещества, пример материала его включающего. Структуру показывала в образце. Вот строительный кирпич, а вот очертания корабля... Значит, ко влаге устойчивый и лёгкий. Им не наскучивало.
Они не владели эсперанто. Первый совсем. Второго Комодо начал учить, но без спешки. Чистый лист, широкие перспективы. Фантазии ему хватало, определённости - нет. Обладание такой добычей, основные слова и понятия в уме которой закладываешь ты сам, о... И для охоты и для приманки подходит такой человек. Продавать глупо. Прежде Кайзеру так круто ещё не везло. И он растерялся, медлил. Шесть дней жил у него первый, позавчера попался второй. Что бы придумать?..
Два ангела синхронно обернулись. Они вообще были склонны синхронизировать слова и мимику. Губы сомкнуты, улыбки схожи. Оба укутаны до пят. Лицо второго озарял, обволакивал след мнимого платка, что должен закрывать голову и плечи, оставляя глаза только. Но состоял из бликов, подобных таким, что на мелководье рябь гонит по дну. Несуществующую ткань несуществующий ветер обдувал пред лицом ангела. От застёжек, круглых полированных бляшек, обычных этим платкам, на висках украшающих и придерживающих складки ткани, вместо звона цепочек, исходило воркование голубей. Отклик связного Впечатления, отразившийся в металлическом, зеркальном блеске... Точный овал лица, мягкие черты, без эмоций. Выражение отсутствующее и свежее. Ничто не позволяло определить, юноша или девушка тяготея к тайне, решил закрыться, закутиться... Ангел.
Первый, с открытым лицом, со взглядом нездешним совсем, обнимающим иное какое-то мироздание, очевидно юноша. Брови в линию, глаза строгие цвета морской волны, просвеченной, светлые. Торжественно-прямой. И миниатюрный, куколка. Его окружал шум листвы, звенящей сухо и непостоянно, порывами. Кисти рук лежали на краю стола, алебастровые, идеальные, Вирту не трогая.
Не раньше, чем присели за стол, Густав отпустил шею Комодо. Ангелы смотрели на них. Как Восходящие на дроидов - доверчиво. Как дроиды на изгнанников - отрешённо.