Приветствуем! |
|---|
| 
|
Блог |
|---|
 Достоевский ни в чём не виноват!Категория: Критические статьи![Нажмите для увеличения картинки]() Представителям европейских государств, где пытаются запретить изучение творчества Достоевского и других российских и советских писателей, не надо забывать, надо знать, что российская и советская литература являются частью мировой литературы, частью мировой культуры. Добавил: Васил Про двух россиянКатегория: Познавательно-развлекательное![Нажмите для увеличения картинки]() В этой работе я расскажу в краткой форме про двух россиян, которых знаю лично. За достоверность информации, как говорят, гарантирую. Первого россиянина я назову Игорем, а второго героя моей статьи я назову Вероникой. Добавил: Васил
|
Соцопрос |
|---|
Кто Вы по знаку зодиака?
Всего ответов: 119
|
|
Проза
Я умею прощать - 15
Время шло. Череда новогодних праздников, еще недавно
казавшаяся нескончаемой, тоже наконец-то подходила к своему логическому
завершению. И помог мне скоротать время мой университетский
преподаватель.
Озарение даже не снизошло, а просто-напросто обрушилось на
мою светлую голову как раз, когда я уже почти осатанела от тягостного
безделья. В очередной раз, стоя у окна и бездумно глядя вниз на
заснеженный бульвар, я вдруг четко поняла, что рассылать резюме по
многочисленным печатным изданиям бесполезно. Кому, спрашивается,
нужна заурядная журналисточка из совершенно безликого глянцевого
журнала, мечтающая сменить профиль? Правильно, никому. Таких, как я,
сотни, а, быть может, даже тысячи... И спросом мы пользуемся
исключительно в низкопробных газетенках "желтой" направленности.
Но я ведь выпускница одного из ведущих ВУЗов страны,
отличница, бывшая когда-то на хорошем счету у преподавателей. Меня учили
светила российской журналистики, лучшие из лучших. Так почему бы не
обратиться за помощью в родной университет?
Зимняя экзаменационная сессия была в самом разгаре, поэтому
преподавательский состав журфака явно не сидел по домам за праздничными
столами и я, вооружившись бутылкой французского коньяка, рванула
навстречу судьбе, в лице завкафедры периодической печати. Только он,
несмотря на мою красноречивость, отнесся к решительному настрою бывшей
студентки весьма скептически.
- Кира, давай без обиняков, - задумчиво потерев переносицу,
начал он. - Ты умная девушка. Даже талантливая. Поверь мне, я знаю, о
чем говорю. У тебя хороший слог, ты умеешь донести до читателей главное.
Только ведь этого мало. Скажи мне, о чем ты хочешь писать?
- О том, что действительно важно людям.
- Каким именно людям?
- Простым людям... Пенсионерам, учителям, продавцам в
магазинах... всем тем, кого мы каждый день встречаем на улицах, в
общественном транспорте...
- Кира! Деточка... Я понимаю. Отлично понимаю и даже хвалю
твое стремление служить на благо обществу. И, да, каждый из нас рано или
поздно приходит к переосмыслению ценностей. Но...
- Опять "но"?
- Именно. А что им важно, Кир?
Я поняла, к чему он клонит, и внутренне содрогнулась от
осознания его правоты. Именно об этом мне говорил Матвей в Новогоднюю
ночь. Я никого не замечала вокруг себя. Смотрела и не видела, не желала
видеть. Люди вокруг меня были серой, однородной массой, говорящими
куклами... Своего рода абстракцией. Я действительно ничего о них не
знала.
- Молчишь, - усмехнулся профессор, беззлобно глядя мне в
глаза. - Вот ты говоришь про "простых" людей... Послушай себя! "Которых
МЫ каждый день встречаем на улицах, в общественном транспорте"... Ничего
не замечаешь подозрительно в своих словах?
Замечала и сожалела о том, что явилась в университет с
бухты-барахты, не проговорив про себя заранее все, что намеревалась
сказать профессору. Понадеялась на манну небесную, на репутацию, и в
итоге сижу на кафедре как плохо подготовленная абитуриентка, путаюсь в
словах, краснею, бледнею, отвожу взгляд... И главное, воспринимаю любой
наводящий вопрос экзаменатора, как попытку меня завалить... Стыдно.
А профессор, будто бы решив окончательно добить мою самооценку и решимость, продолжил:
- Кира, вспомни, когда ты в последний раз пользовалась общественным транспортом.
- Давно, - честно призналась я и снова смущенно отвела взгляд.
- Да нет. Здесь вовсе нечего стыдиться. Просто ты должна вспомнить и понять первое правило журналистской этики.
- Я помню. Журналист должен исходить из фактов.
- Да! Именно. Журналист должен тщательно и скрупулезно
изучить все факты, касающиеся какого-то вопроса, прежде чем высказать
свою позицию. Иными словами, журналист не имеет права иметь собственного
мнения, если оно не основывается на фактах. В противном случае
получается демагогия. Вот ты говоришь о пенсионерах. Скажи мне, будь
добра, что ты о них знаешь? Ну, хотя бы каков сейчас минимальный размер
пенсии? Из чего она складывается?
- Я не знаю, но ведь это не так сложно выяснить. Гугл - лучший друг человека.
- Гугл... Конечно, гугл... Кира, ты ведь отлично понимаешь, о чем я говорю.
- Да и Вы понимаете, о чем говорю я. Неужели я столько лет
училась только ради того, чтобы писать платье от какого дизайнера было
на некой светской львице во время презентации новой коллекции нижнего
белья?
- Я искренне рад, что ты это понимаешь. Но ведь подобные
мысли это лишь первый шаг на пути к чему-то на самом деле стоящему. Я
обязательно тебе помогу. Только прежде ты сама должна решить, чего
именно хочешь. Начать новую жизнь? Похвально! Только что это будет за
жизнь?
- Спасибо, - угрюмо пробормотала я, не поднимая глаз на профессора.
- Ты только не воспринимай мои слова в штыки. Я ведь и,
правда, долго за тобой наблюдал. Восхищался твоей целеустремленностью и
работоспособностью. И все ждал, когда же ты нащупаешь свою стезю в
журналистике. Но ты упорно не желала выделять что-то конкретное, важное
именно тебе. Теперь, мне кажется, ты морально готова к этому... Осталось
только внимательно прислушаться к самой себе. И все будет хорошо. Я в
тебя верю.
- Я тоже.
И в подтверждение собственных слов, после встречи с
профессором я с головой погрузилась в изучение социального вопроса.
Пыталась вникнуть в суть проблем современного общества, понять,
проанализировать, вычленить факты... Что-то из этого я изучала в
университете, что-то было для меня совершенно новым и даже не слишком
понятным. Но все равно я упорно утрамбовывала в свою голову разносортную
информацию... Эффект был весьма неожиданным. Как и предсказывал
профессор, я вдруг четко осознала, что это не мое.
Почему нет? Очень просто. Ведь это все равно, что
сокрушаться о подорожании проезда в общественном транспорте,
передвигаясь по городу исключительно на Мерседесе. Я утрирую, конечно,
но факт остается фактом, мне было предельно ясно, что об этом и без меня
найдется кому писать. И уверена, что не мои статьи будут гораздо целостней, а главное, честней.
А потом случилось то, чего я никак не могла ожидать. За день
до окончания праздников, когда я подруливала к дому родителей Матвея,
чтобы наконец-то забрать у них Алису, мне позвонила Верка, которую я в
свое время по доброте душевной устроила секретаршей главного редактора
нашего журнала, и сообщила потрясающую новость.
- Кир, ты сидишь?
- Паркуюсь.
- Тогда лучше сначала припаркуйся.
- Да ладно уж говори.
- Потрясающая новость! - как по команде заверещала девушка, неосознанно подражая голосу блондинки из советского фильма.
- Якин бросил свою лохудру... - протянула я ей в такт.
- Да какой Якин? Коловертов!
- Что тоже бросил?
- Именно!
- Так-с... Пока я не слишком потрясена. Или он вдруг
прозрел, пал перед тобой на колени с предложением руки и сердца? -
усмехнулась я.
- Кира! Все твои шуточки! Послушай же!
- Слушаю, слушаю...
- И в связи с этим событием он решил поменять концепцию нашего журнала. Как тебе?
- Звучит довольно зловеще. Особенно если инициатива исходит от нашего главного спонсора. Или кто он там? Владелец?
- Не от него! А от его новой пассии.
- Ооо! Час от часу не легче. Что она там придумала? О чем мы теперь должны писать? О ландшафтном дизайне на примере Рублевки?
- Кстати, ничего так идея... Предложи. Хуже не будет.
Главред наш оценит. Он и без того в панике, но, скажу тебе по секрету,
козла отпущения он нашел...
- Ну-ну... - усмехнулась я, представив, как по редакции
мельтешит наш непосредственный начальник, рвет на себе волосы и
проклинает новую любовницу Коловертова за то, что по ее прихоти его
полусонный, размеренный мирок подвергся столь ненавистным изменениям.
- Завтра на одиннадцать утра назначена внеплановая
"летучка", на которой нас всех познакомят с этой мадам. А тебя в
особенности!
- Меня?
- Именно! Еще не поняла? Козел... нет, коза отпущения - это ты! И никто иной!
Я резко нажала на тормоз, едва не уткнувшись бампером в
забор. Да... козой, тем более отпущения, меня еще не называли. Но все
когда-то бывает в первый раз.
Ситуация чем-то напоминала взрыв петарды - сначала
вздрагиваешь от неожиданности, но уже через долю секунды понимаешь, что
ничего особенного не произошло. Какая лично мне разница, что именно
вознамерилась сотворить с журналом новая пассия Коловертова? Я ведь уже
решила сменить место работы, и даже приступила к реализации своих
планов. По крайней мере, начала подготовку.
На утреннюю встречу с главредом и возмутительницей его
спокойствия я шла с легким сердцем и гордо расправленными плечами.
Обожаю себя в таком состоянии. Пофигизм, замешанный на уверенности, что
худшее уже позади, а сама ты на пороге великих свершений, способен горы
свернуть, особенно если смешать ингредиенты в нужных пропорциях.
Оставляя после себя легкий шлейф духов, я бодро цокала
каблучками по коридору и с ехидной улыбкой на губах прокручивала в
памяти рассказы коллег о длинной череде прелестниц, которых Коловертов
развлекал нашим журналом.
Когда-то давно, не год и не два назад, будущему олигарху
Коловертову неожиданно взбрело в голову учредить новую газету -
польстился на обладание так называемой "четвертой властью". Некоторое
время поиграл сам, а потом, вдоволь потешив собственное
властолюбие, словно обглоданную кость кинул газетенку одной из любовниц.
Тогда-то газета и превратилась в журнал. Первоначальную тематику
данного печатного издания уже не помнят даже его старожилы, но вряд ли
она была достойнее нынешней. И как бы я не высмеивала нашего главреда за
амёбность и неповоротливость, а заодно и паразитирующий образ жизни, в
глубине души я его даже понимала. Какой толк от "перемен", если по сути
они приводят лишь к головной боли от общения с очередной пустоголовой
особой, греющей постель Коловертову, и к бесполезным бумаго- и
энергозатратам? Впрочем, тайная "солидарность" с главредом не мешала мне
в тот день злорадствовать, представляя выражение его лица, когда он
услышит потрясающую новость о моем намерении уволиться. Более того, я
даже начала симпатизировать очередной любовнице олигарха.
Я не тешила себя напрасными иллюзиями, что ей удастся
вдохнуть жизнь в никому не нужный журнал, но, по крайней мере, у нее
есть шансы ненадолго встряхнуть наш полусонный коллектив.
Остановившись у дверей конференц-зала, я растянула губы в
вежливой улыбке и постучала. Кого я ожидала увидеть во главе длинного
переговорного стола? Вероятно, длинноногую брюнетку с фигурой шнурка.
Девушку во вкусе Коловертова. Ну что ж, я ее увидела. Только вместо
мягких, глуповатых глаз трепетной лани, на меня устремился цепкий взгляд
хищника. Эта женщина мне определенно нравилась.
- Кира, а вот и ты. Присаживайся. Мы скоро начнем, - радушно
протянул главред и жестом гостеприимного хозяина указал на кресло слева
от властительницы бала - как раз напротив себя. Похоже, он возлагал на
меня большие надежды.
- Добрый день, - обратилась я к присутствующим и, слегка кивнув новой "владелице", заняла предложенное место.
- Итак, все в сборе? - поинтересовалась у главреда женщина.
- Нет еще двоих, Анастасия Викторовна. Совещание назначено на одиннадцать.
- Хорошо. Подождем, - бесстрастно произнесла она и, не глядя
ни на кого, открыла ноутбук. В кабинете повисло мрачное молчание,
прерываемое лишь стуком ее ногтей по клавиатуре и кликаньем мышки.
Я с любопытством окинула взглядом чистую доску. В памяти
невольно всплыла предыдущая "новаторша", битый час скакавшая перед нами с
маркером, время от времени рисуя какие-то одной ей понятные закорючки
на белой поверхности доски. Ее последовательница, судя по всему, была
более продвинутой в техническом плане. Но что от нее ожидать, я пока не
знала.
Уже через несколько минут, когда все наконец-то собрались, она поспешила приоткрыть перед нами карты.
- Дамы и господа, думаю, вы уже знаете, кто я и зачем здесь
появилась. Но в любом случае представлюсь, хотя бы для соблюдения
этикета. Анастасия Викторовна Крепская. На роль главного редактора
журнала я не претендую, как, впрочем, и на роль владелицы издания.
Назовем меня представителем совета директоров, - уверенным, хорошо
поставленным голосом начала она. - На этом вступительную часть, пожалуй,
закончим и приступим к делу. Полагаю, здесь собрались люди грамотные,
образованные, с богатым словарным запасом, поэтому мой первый вопрос
вряд ли вызовет у вас какие-либо затруднения. - Она сделала
многозначительную паузу и окинула взглядом собравшихся. - Итак, вопрос
номер один: что такое "резонанс"?
Вопрос, действительно, был проще некуда, особенно учитывая
тот факт, что именно так назывался наш журнал - "РезонансЪ". Но едва она
произнесла это слово, за столом воцарилась звенящая тишина. Главред
устало покачал головой и вперил взгляд в столешницу, большинство моих
коллег последовали его примеру, кто-то скривил губы в ехидной ухмылке,
но в основном глаза собравшихся выражали равнодушную покорность, пусть
не судьбе, но как минимум прихоти владельца журнала.
Крепская нетерпеливо повела плечом и вдруг выжидательно посмотрела на меня.
- Народ безмолвствовал, - процитировала она классика и
приторно улыбнулась. - Надеюсь, это не результат невежества, а всего
лишь проявление несвойственной журналистам сдержанности. Кира? Может
быть, Вы поведаете нам, что такое "резонанс"?
- Вам озвучить версию Вашей предшественницы? -
многозначительно подняв бровь, поинтересовалась я. - Она долго
распиналась на этот счет несколько месяцев назад.
Я могла позволить себе сарказм - даже настолько открытый.
Решение уволиться развязывало мне руки и давало право не просто быть
собой, но и демонстрировать окружающим свое пренебрежение, которого они,
несомненно, достойны. Теперь я могла язвить, ухмыляться, не лебезить
перед вышестоящими "инстанциями".
- Не стоит, - не поддалась на провокацию Крепская. - Ее
восприятие этого слова я уже успела оценить, пролистав подшивку номеров
за последние полгода. В данный момент меня интересует мнение творческого
коллектива. Начнем с Вас.
- Ну, хорошо. Резонанс - отзвук, отголосок... Реакция на
что-то, будь то звук, колебание или событие... Хватит, или Вы желаете
проверить меня на красноречие?
- Думаю, достаточно. Ваше красноречие, Кира, я тоже успела
оценить, поверьте. Итак, господа, обратите внимание, иными словами наш
журнал называется "Отголосок"! Отголосок чего? - она кликнула пультом
проектора, и на белом экране высветился снимок, опубликованный в
последнем номере журнала. - Этого?
С фотографии на нас взирала кукольно красивая блондинка с
неестественно синими глазами под цвет платья. Пустой, будто стеклянный
взгляд не выражал совершенно никаких эмоций и наталкивал на мысль о
пристрастии его обладательницы к наркотикам или как минимум к
транквилизаторам. Неудачный снимок? Неумелая работа фото-корректора?
Вовсе нет. Мне доводилось видеть эту девушку вживую, и могу с
уверенностью сказать, что фотография ничем не уступает оригиналу.
- Или этого? - снова нажав на кнопку пульта, продолжила
Крепская. - На экране отпечаталось существо среднего пола в ярких
облегающих джинсах и футболке с перьями.
- Или этого? - после клика на белом полотне экрана снова
сменилась фотография и нашему вниманию предстала пухлогубая женщина
неопределенного возраста с вульгарно вздымавшейся над глубоким декольте
грудью - судя по размерам и форме, вероятно, силиконовой.
- Кира, насколько мне известно, Вы имеете некоторое отношение к "высшему обществу"?
- Весьма относительное, - ехидно скривилась я.
- Тем не менее. И Вы, действительно, считаете, что оно целиком и полностью состоит из такого рода экземпляров.
- Ни в коем случае.
- Или, быть может, Вы считаете, что данные экземпляры его "отголосок"?
Я многозначительно фыркнула и насмешливо повела головой.
Складывалось впечатление, что в переговорной кроме нас с Крепской уже
никого не было, и она обращалась исключительно ко мне.
- Какой "отголосок" тире "отклик" может вызвать это?
Ни-ка-ко-го! И статистическая таблица данных о проданных экземплярах
говорит сама за себя. Продажи не то чтобы падают. Их просто-напросто
нет!
На экране отобразилась почти ровная - без заметных выступов - диаграмма.
- Вы считаете это нормальным? - будто вспомнив о том, что
кроме нас двоих в кабинете есть еще кто-то, обратилась она к аудитории. -
На самом деле? В таком случае Вы путаете редакцию с богадельней!
Ой, как мне понравилась ее последняя реплика, а еще больше
эмоции отразившиеся на лице главреда. Бедняга вздрогнул и стал с
надеждой выискивать "возвышенности" в диаграмме.
- Вы все люди творческие. Вероятно, даже с глубоким
внутренним миром. И я искренне надеюсь на то, что сей факт вы, господа,
сумеете применить на благо не только себя лично, но и журнала. В
противном случае... надеюсь, вы понимаете, к чему может привести ваше
бездействие. Я не хочу ехать в Тулу со своим самоваром, поэтому
предлагаю всем вместе подумать, "отголоском" чего мы видим наш журнал.
Или хотим видеть. Устраивает вас такое предложение?
Она окинула собравшихся за столом внимательным взглядом, выискивая признаки оживления, но редакция журнала хранила молчание.
- Ну, что ж. Если вас вдруг что-то не устраивает, то мы
здесь никого не держим. Я не требую моментального ответа и предлагаю
подумать до завтра. Если кто-то все-таки хочет и дальше работать в
"Резонансе", то я жду ваших идей. В письменной форме, конечно. В идеале,
с презентацией. Нет? До свидания!
Я пристально посмотрела ей в глаза - умные,
целеустремленные, бескомпромиссные - впервые осознала, что ее
руководство журналом открывает передо мной весьма радужные перспективы. Я
хотела с ней работать. И идей у меня вдруг появилось великое множество.
- На этом, думаю, данное мероприятие, стоит считать
закрытым. Всем спасибо, все свободны. А Вы, Кира, останьтесь,
пожалуйста.
- Вас я тоже не задерживаю, - многозначительно подняв бровь,
обратилась к главреду Крепская и кивнула на дверь. - Мне хотелось бы
поговорить с Кирой наедине.
Главред мрачно покачал головой - не кому-то из нас, а
собственным мыслям - и вышел. Я тут же перевела вопросительный взгляд на
Крепскую и выжидательно откинулась в кресле.
- Итак, я вся во внимании.
- Я рада, что Вы, как и я сама, не сторонница пустопорожних
бесед. Взгляните. - Крепская вынула из кожаной папки две распечатки и
положила передо мной. Мне хватило доли секунды, чтобы узнать в них свои
статьи, написанные с разницей в год.
- Вы самый новый сотрудник газеты, если я не ошибаюсь. В феврале будет год, как вы здесь работаете.
- Да, я в курсе, - усмехнулась я. - Вот моя первая статья для журнала. Вы неплохо подготовились.
- Прочтите ее.
- Вслух?
- Необязательно. Про себя. Прочтите-прочтите.
Я покорно погрузилась в чтение, с удовольствием отмечая и
удачные сравнения, и легкий налет юмора. Я, правда, неплохо писала.
Почему бы и Крепской не заметить этого.
- Нравится? - поинтересовалась она, когда я подняла на нее взгляд.
- Нравится.
- Мне тоже, - улыбнулась она. - А теперь прочтите вторую распечатку.
- Я еще не успела забыть, о чем писала две недели назад.
- Все равно прочтите.
Мне и самой было сложно поверить, что две эти статьи написал
один и тот же человек - я. Безликий, хоть и ровный, но совершенно
неинтересный слог, сухая подача материала, чушь, не интересная ни самому
автору, ни кому бы то ни было еще.
- Не нравится, я правильно понимаю? - осведомилась Крепская.
- Кира, куда исчезло все то, чем вы козыряли в первой статье? Я бы
решила, что в первом случае Вы просто выдали чужое творение за свое, но у
меня была возможность убедиться, что деградация Вашего слога
проистекала постепенно из номера в номер. Как Вы думаете, удастся ли
повернуть процесс вспять?
- Поживем - увидим.
- Кира, я бы хотела увидеть это как можно раньше. Есть у
меня одна идея, которую, хотите верьте, хотите - нет, я не осмелилась
озвучить при всех после Ваших слов о моей предшественнице. Люди вы
творческие, и навязывать вам свое мнение себе дороже. Но Вам лично я ее
хочу озвучить.
- Почему мне?
- Потому что, судя по этой статье, с Вами в отличие от Ваших
коллег, еще можно работать. Если Вы, конечно, сами этого захотите.
Итак, как Вы относитесь к тому, чтобы писать о благотворительности и
меценатстве в России?
- О благотворительных приемах и нарядах светских львиц на них я и писала в последний год...
- Я не об этом.
- А о чем же?
- О том, что благотворительность, особенно в нашей стране, это палка о двух концах. Согласны?
- Само собой. Так Вы хотите написать об отмывании денег?
- И не только. Не хотелось бы бросаться из крайности в крайность. Подумайте об этом.
- Я подумаю. Но, как вариант, идея мне кажется неплохой.
- Мне тоже. Надеюсь, Вы согласитесь... Только помните, мне
нужна та Кира, которая написала вот эту статью, - Крепская постучала
наманикюренным ногтем по первой распечатке. - А вовсе не эту.
В этом мы с Крепской были единодушны. Мне тоже была нужна
именно та Кира. Талантливая, саркастичная и честная. Но напоследок, я
решила прояснить еще один немаловажный момент.
- Анастасия Викторовна, Вы в курсе на какие деньги существует наш журнал помимо вложений Коловертова?
- Да, но еще я в курсе, что это далеко не бездонный колодец.
Думаете, богатые папики и дальше будут платить за то, что их куколок
будут прославлять в совершенно незаметном издании? Для того, чтобы и
дальше получать от них заказы, нам нужен рейтинг.
- Рейтинг, заработанный путем копания в грязном белье потенциальных заказчиков? Не слишком ли опрометчиво?
- Прогуляемся по бреющей? - неожиданно задорно подмигнула мне Крепская и лучезарно улыбнулась.
Я решилась. Опрометчиво кинулась в омут с головой. В конце
концов, чем мы рисковали? Тогда я считала, что исключительно деньгами
Коловертова и рейтингом журнала, который и без того был на нуле.
Моя жизнь закрутилась в уже почти забытом ритме. И несмотря
на то, что первые интервью с "благодетелями" мало чем отличались от моей
прежней деятельности, я расценивала их лишь как начальную ступень в
сборе нужной нам информации.
Я с одобрения Крепской не ограничивалась беседами с
толстосумами. По большому счету, их красноречивые рассказы о собственных
благодеяниях, были только маловажной крупицей при написании статьей.
Наибольшее значение для нас имели люди, которых так или иначе затронула
"помощь" сильных мира сего.
Среди них мне очень запомнился пожилой художник, творчество
которого мы с Крепской решили положить в основу первой статьи нового
"Резонанса". Почему именно его? Потому что концептуальная "революция"
планировалась "бархатной", а живопись и талантливый художник,
нищенствовавший до вмешательства нашего первого Героя, тема весьма
нейтральная, хоть и многообещающая. Мне необходимо было показать, что
какие бы цели не ставил перед собой олигарх с Рублевки, но доброе дело
он все-таки сделал. И нищему художнику в свете собственного пусть
относительного, но благополучия, нет никакого дела до того, насколько
ему удалось обогатить спонсора.
Статья удалась на славу. Крепская ликовала, я почила на
лаврах, главред пил виски, закрывшись у себя в кабинете. Матвей с
подкидышем будто бы действительно остались в прошлой жизни. Я искренне
верила, что у меня все-таки получилось захлопнуть дверь в прошлое, и
старательно гнала прочь мысли о том, что это еще не решение проблемы, а
всего лишь побег. Возможно, временный.
И все же нет такой бочки меда, в которую бы не затесалась
ложка дегтя. В моем случае их было целых две. Во-первых, мать, которая
естественно не пожелала остаться в стороне от изменений в моей личной
жизни, и вдруг ни с того, ни с сего начала убеждать меня, что я дура.
Во-вторых, и от этого, конечно, уже никуда не деться - катастрофическая
нехватка времени, на общение с Алисой. Да, у нас почти идеальная
нянечка, настоящее сокровище, но ведь она не могла заменить моей дочери
меня. Так же как работа не могла заменить мне семью.
После завершения работы над первой статьей, подгоняемая
нараставшим чувством вины перед Алисой, я приехала домой пораньше. Не в
добрый час. Матвей, будто следил за мной, несмотря на свое обещание
дать мне время. Едва я успела отпустить нянечку, раздался звонок в
дверь. На пороге стоял мой муж. Подумать только, всегда такой занятой,
он вдруг отменил дела и явился в гости в самый разгар рабочего дня. Но я
почему-то вовсе не была удивлена. И, как ни странно, обрадовалась его
визиту. Увидев его в дверях, поняла, что на самом деле скучала по нему,
как бы не стремилась выкинуть его из головы.
Только он, несмотря на то, что не мог не заметить моей
реакции на его появления, старательно делал вид, что ничего не
произошло, что он "отпустил птицу в небо" и моя улыбка - это еще не
возвращение. Он прав. Конечно, как могло быть иначе? Тем более, что и
ему явно не просто было забыть о встрече с Артемом. Как ни крути, Матвей
собственник. Даже мысль о том, что я могла переспать с первым
встречным, заставляла его сжимать кулаки и принимать боевую стойку.
В тот день он был мрачен, как никогда. Молча прошел в
гостиную, сел на диван и, уставившись в пол, стиснул виски побелевшими
от напряжения костяшками пальцев.
- Кир, ты хотела правду? Хотела... Честно, я думал, она будет совсем другой.
- Какой?
- Ты знаешь, какой... Мы сделали тест на отцовство. И это все-таки мой ребенок.
|
Категория: Любовный роман | Добавил: Petrika (07.08.2012)
| Автор: Петропавловская Ольга 
|
| Просмотров: 473
| Рейтинг: 5.0/2 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
|
Вход |
|---|
Добро пожаловать, Гость!
Гость, мы рады вас видеть. Пожалуйста, зарегистрируйтесь или авторизуйтесь!
|
Статистика |
|---|
Недавно сайт посетили:
Легенда: Админы, Модеры, VIP-пользователи, Авторы, Проверенные, Читатели
|
|
Главная
Регистрация
Вход
RSS
