Проза

Глава 1

Странник

- Близится судный день! Покайтесь, или небо упадет на ваши головы. Не проходите мимо. Вложите средства в святое дело – и вас ждет спасение. Конец света близок. Не дайте тьме поглотить вас. Покайтесь.

Случайный прохожий остановился. Слегка обернулся, словно раздумывая, стоит ли пройти мимо. Вокруг проповедника собралась приличная толпа слушателей. Редкость, учитывая нарастающий холод и размножающихся, как крысы, святош.

- Покайтесь, пока не поздно! Близится время расплаты, - продолжал вещать уличный пророк.

Прохожий не выдержал и двинулся к нему:

- Закрой рот, проповедник.

- Что? – округлились глаза вещателя.

- Заткнись, или я тебя заставлю.

Толпа вокруг сразу же начала разрастаться, потому что не каждый день увидишь на улице нарушителя порядка. О нем нельзя было сказать ничего определенного – лицо скрывали спутанные темные волосы, а он не убирал их со лба, словно привык. Голос его был хриплым, простуженным. Да и о его телосложении оставалось только догадываться во времена, когда люди, спасаясь от сковавшего Землю вечного холода, обматывались всем, чем могли.

Проповедник пару секунд пристально изучал незнакомца, потом, по-видимому, решил, что опасаться нечего, откашлялся и продолжил:

- Небо упад…

- Похоже, ты не понял, - рявкнул тот. - Тем хуже для тебя.

- Мо… Молодой человек, - промямлил проповедник, пытаясь подобрать слова. - Опомнитесь. Вы будете гореть в аду.

- Поздно спохватились, - послышалась в голосе парня горькая усмешка. - Я уже там.

Толпа зашумела. Количество людей увеличилось еще больше – хмурых теней, одетых во что попало. За мгновение заполнилась маленькая городская площадь.

- Послушайте, вы, - подбоченился проповедник, пытаясь сохранить достоинство. - Тонете – тоните один. Нечего увлекать за собой и нас. Пару десятков таких, как вы, казнили вчера на площади Мира. Желаете к ним присоединиться?

- А десяток таких свиней, как ты, вчера выпотрошили в дальних переулках люди, еще не потерявшие остатков мозгов.

В толпе кто-то хохотнул. Смех завис в тишине.

- Идите своей дорогой, - взвизгнул мистер «Продам Прощение Всем», как часто называли людей в рясах жители города. - Не хотите слушать – не слушайте, только уходите.

- Много вас развелось, - наступал на него незнакомец, - лезете из всех щелей. Закрываешь двери – проникаете в окно, запираешь ставни – проберетесь в дымоход. На улицу выйти нельзя. Да кому нужно ваше спасение за ржавую монету? В чем мне раскаиваться? В том, что жил нормальной жизнью и радовался, пока из-за таких, как вы, мир не перевернулся с ног на голову?

- Ненависть – это грех.

- А зарабатывать на чужом горе – не грех? Не грех врать, прикрываясь красивыми словами? Легко говорить, стоя здесь. Посмотри на этих людей – они же тебе верят! А ты продаешь им мечты…

Говоривший махнул рукой и собирался уйти, но толпа вокруг него сомкнулась в тесное кольцо, и их глаза жадно требовали продолжения. Он глубоко вздохнул и опять повернулся к проповеднику.

- Слушай, разгони почитателей своего таланта, - как-то устало сказал он.

Его оппонент пожал плечами и отвернулся.

- Не слушайте того, кто хочет посеять смятение в ваших душах, - громко продолжил тот. - Пусть вас искушают нечестивцы – не поддавайтесь. Покайтесь, подумайте о душе.

Толпа подалась вперед, желая «хлеба и зрелищ», но ничего не последовало.

- Это не лечится, - прошептал незнакомец и пустил в ход локти, чтобы выбраться из замкнутого круга. Он быстро свернул в один из полуразрушенных переулков, примыкающих к площади.

- Зря я вмешался, - шептал Терри едва слышно, сворачивая за угол. Проговаривать мысли вслух – гадкая привычка, приобретенная за время одиночества. - Мир не изменишь. Пусть катится к чертям! Люди умеют только всё разрушать. Сколько выжило на Земле? Меньше миллиарда? Скоро и эти умрут. Как же я устал!

За спиной послышались быстрые шаги, но парень не обернулся. Это не ищейка правительства – те любят подкрадываться внезапно. А, значит, не опасен.

- Подождите! – долетел до него громкий мужской голос.

- Что вам нужно? – глянул Терри через плечо и увидел невысокого полноватого мужчину в очках, довольно глупо выглядевшего в латаном-перелатаном пальто, шарфе в серо-зеленую клетку и явно великоватой шапке. Наверное, до того, как случился конец света, он был ученым или профессором в каком-либо университете, ездил на недорогом авто, а по выходным смотрел футбол в квартире друзей. Обычная жизнь обычного человека. И что теперь? Стоит, лупает на него карими глазищами.

- Там, на площади… Вы говорили серьезно? – наконец решился человек в очках.

- Вполне. Что-то имеете против? – сверкнул глазами его собеседник.

- Нет-нет! Просто… Вы сильно спешите?

- Да как вам сказать… - начал Терри, но потом осекся, заметив выражение глаз «профессора». - Не сильно.

- Тогда, может, поговорим с глазу на глаз? Пойдемте ко мне в гости. Я живу здесь недалеко.

- Зачем? – сомнения шевельнулись в сердце. А вдруг все-таки ищейка?

- Ваши взгляды заинтересовали меня. И ваша смелость суждений тоже, - рассеянно ответил «профессор».

- Если вы – шпион Президиума, идите лучше своей дорогой.

- Да какой я шпион? – рассмеялся очкарик, и лицо его сразу стало по-детски наивным. - Я – бывший профессор Калифорнийского университета кафедры микробиологии, Джереми Смит.

- Значит, вы из Америки? – Терри сам не заметил, как включился в разговор.

- Да. Родился в Джерси, потом много переезжал. Но моя биография – не самое важное сейчас. Идемте, мистер…

- Терри Торнвуд.

- Мистер Торнвуд. Обещаю, что не вовлеку вас в неприятности.

Терри пожал плечами и пошел за Смитом. В конце концов, терять ему было нечего. И спешить некуда. Одной беседой больше, одной меньше.

- А вы в англоязычном районе живете, мистер Торнвуд? – доброжелательно спросил Джереми.

- То там, то тут… Нигде определенно.

- Как это? – удивился мужчина.

- Мой дом почти разрушили последние бомбежки. С тех пор я не могу сказать, что живу где-то определенно.

Терри еще помнил улицы Лондона, на которых он вырос. По сравнению с ними англоязычный район казался жалкой пародией на рухнувший мир.

- Мы пришли, - остановился Смит перед небольшим домиком, в стенах которого пролегли глубокие трещины. - Проходите, мистер Торнвуд.

Парень вошел и остановился. В доме было более-менее тепло, и Терри сразу стало душно.

- Вы раздевайтесь, - оглянулся Смит. - Мы пытаемся кое-как топить, только из-за сквозняка не сильно помогает.

- Мне не жарко, - Терри осматривался по сторонам, отмечая скромную, но добротную мебель: стол, стулья, старый диван. Показатель, что обитатели этого дома пытались как-то наладить послевоенную жизнь.

- Ну, как хотите, - не стал спорить хозяин дома. - Амалия, у нас гости.

В прихожую выглянула сутулая женщина лет сорока. Она походила на школьную учительницу благодаря «булке» на голове и строгому вытянутому лицу.

- Добрый день, - кивнула она Терри не очень-то дружелюбно. - Джерри, я не знаю, что делать. Эта девочка совсем не хочет есть.

Терри отметил, что у Амалия странный акцент, напоминавший немецкий. Её буква «д» больше походила на «т» и звучала грубовато.

- Ничего, дорогая, - ответил Смит. - Я поговорю с Кэт. Проходите, мистер Торнвуд. Это моя подруга Амалия, она из Кельна.

- Рад встрече, - кивнул Терри.

- Взаимно, - ответила женщина и скрылась за дверью.

Торнвуд на секунду задумался и, наконец, решил снять то подобие плаща, в которое кутался. Сразу стало легче дышать. Терри смутился, представляя, как выглядит его цветной потрепанный свитер, под которым надето еще бог знает сколько вещей, учитывая температуру минус тридцать в середине апреля. Широкий ворот свитера скрывал его лицо, но так Терри чувствовал себя комфортнее.

- Обедать будете? – снова выглянула Амалия.

- Естественно, - Смит не дал гостю вставить и слова. - Садитесь поближе к камину, мистер Торнвуд.

- Можно просто Терри.

- Терри.

Парень присел на стул возле камина и глубоко вдохнул теплый воздух. Он уже успел забыть, как это – когда тепло.

- Замерзли? – Джерри сел рядом.

- Слегка.

- А я сильно. Для Калифорнии, где я жил в последнее время, такие морозы – редкость. А вы сами откуда?

- Из Лондона, - ответил Терри. Разговаривать не хотелось, но не отвечать на вопросы казалось невежливым. Он до сих пор не понимал, зачем сюда пришел. Захотелось поговорить? Не смог отказать этому постоянно улыбающемуся человеку?

- Давно сюда переехали? – Смит, похоже, любил поболтать.

- Пару лет назад.

- А мы уже три года тут живем. Думали, хоть что-то изменится, но…

- Всё точно так же, - закончил Терри мрачно.

Ему нравился профессор Смит, огонь в камине, запах чего-то вкусного с кухни, но он твердо знал, что пора уходить. Скоро стемнеет, а пуль в его пистолете, присутствие которого между двумя рубашками почти не чувствовалось, слишком мало.

- Садитесь к столу, - поставила Амалия на маленький столик поднос с печеной картошкой.

- Картофель? Откуда? – удивленно посмотрел Терри на профессора.

- Выращиваем в ящике на кухне, - охотно пояснил Смит. - Один мой товарищ вывел морозоустойчивый сорт, да и в доме не слишком холодно. Вы ешьте, Терри. Не стесняйтесь.

Парень на мгновение замер, а затем принялся неподатливыми от холода пальцами чистить картошину, откусил кусочек – и довольно зажмурился. Ему показалось, что никогда в жизни не ел ничего вкуснее. Еще минут десять… нет, двадцать – и домой. Быстро домой. Хотя можно ли считать четыре разбитые стены и дырявую крышу домом?

- Спасибо, - сказал он Смиту.

- Да не за что. А сколько вам лет, Терри?

- Двадцать семь, а что?

- Ничего… Просто интересно. Мне вот сорок два, хотя с этим похолоданием такое чувство, что уже шестьдесят, - рассмеялся Джерри. - А родственники у вас в этом городе есть?

- Нет, – ответил парень. - Я не знаю, где сейчас мои родные, и очень давно их не видел.

- И я о своих ничего не знаю. Здесь мы живем вчетвером: я, двое моих детей и Амалия.

- Понятно.

Хлопнула входная дверь, и через пару секунд в комнату вошел…тот самый проповедник!

- О! Я вижу, ты послушался, - слегка повернулся он к Смиту. - Здравствуйте еще раз, молодой человек.

- Здравствуйте, - хмуро ответил парень, не понимая, что происходит.

- Что, не ожидали меня увидеть? – иронично спросил вошедший. - Жарко у тебя, Джер.

С этими словами священник развязал рясу и извлек из-под нее две плоские подушки, которые придавали ему полноту. Потом отклеил бороду, снял парик, и перед Терри оказался парень лет двадцати восьми. В отличие от Смита, выглядел он совсем не доброжелательно. Наверное, потому, что хмурился. Он так пристально посмотрел на Терри, что тому стало не по себе.

- Что это значит? – тихо спросил Торнвуд, разглядывая высокую фигуру в черном.

- Это значит, что меня заинтересовали твои слова, - придвинул  лже-проповедник стул к столу и сел.

«Сразу на «ты», - подумал Терри. - Святоша еще нашелся».

- Не удивляйтесь так, Терри, - Джереми успокаивающе похлопал парня по плечу. - Это мой друг, Мэтью Торрент. И мы просто хотим с вами поговорить.

- Мне пора,- резко поднялся парень.

- Значит, Терри, - холодно сказал Торрент. - А вот мне интересно, Терри, как тебе могло прийти в голову высказывать подобные мысли на людях. Тебе сколько лет?

- Двадцать семь, - ответил Джерри на вопрос друга.

- А так не скажешь. Тебя могли арестовать.

- Какое вам дело? – опять сел парень.

- Лично мне − никакого. Это может быть или смелость, или глупость. И мне захотелось узнать, действительно ли ты думаешь так, как сказал, или просто желал привлечь к себе внимание.

- Я не бросаю слов на ветер, - резко ответил Торнвуд.

- Хорошо. Ты откуда?

- Из Лондона. А ты?

- Если тебя интересует моя родина, то из США.

- Я поставлю чай, - поднялся Джерри.

- Зачем притворяться священником? – хмуро спросил Терри, провожая глазами Смита.

- Раз притворяюсь – значит, надо. И потом, имею право – я закончил духовную семинарию. Но не об этом речь. У тебя семья есть?

- Где-то есть, - пожал плечами парень.

- Значит, живешь один?

- Скорее, существую.

- Как и все мы. Значит, один?

- Да, но я не собираюсь и дальше отвечать на вопросы, пока не объяснишь…

- Раз до сих пор отвечал – значит, и продолжишь.

- Ты так думаешь?

- Уверен.

- Знаток людей, значит?

- Не нарывайся. Лучше скажи мне честно – как ты относишься к Президиуму?

- К этой жалкой кучке уродов? – подскочил Терри.

- Очередная неосторожность. Эмоции – не лучший советчик, но это можно исправить, - этот парень бесил Терри до такой степени, что хотелось пару раз врезать по его самодовольной физиономии, но парень сдержался.

- Успокойся и посиди пару минут тихо, - невозмутимо продолжал Мэтт. - Ты хочешь, чтобы Президиум исчез?

- Я хочу, чтобы что-то изменилось. И мне всё равно, будет ли  и дальше существовать Президиум – лишь бы они не издевались над нашими жизнями. Я не  хочу чувствовать себя их рабом. Они согнали нас сюда, как стадо, и делают с нашими мозгами, что хотят. А сами не стоят и ломаного гроша. Вот что я думаю о Президиуме. И, если хочешь, можешь теперь пойти и заявить на меня ищейкам.

Парень поднялся и пошел к двери. В висках стучало от злости – на проповедника, на себя. Дернуло же его согласиться прийти! Пора бы уже поумнеть.

- Подожди еще минутку, - притронулся Мэтт к его плечу, и парень вздрогнул. - Последний вопрос – и я отпущу тебя, если захочешь. Драться умеешь?

- А кто в наше время не умеет?

Почти в ту же секунду в руке Мэтта блеснул нож. Терри резко вырвал руку и пригнулся. За это время он научился выживать.

- Всё с вами ясно, - прошептал он, нащупывая рукоятку пистолета, но Мэтт был быстрее него. В два счета он оказался совсем близко и ударил ножом по руке противника. Пальцы Терри разжались, и теплая струйка крови потекла по холодной коже. В серых глазах Терри вспыхнул недобрый огонек. Он понимал, что вот-вот попрощается с жизнью. Но злость не затмила здравый смысл. За то время, пока парень бесцельно бродил по городу, он усвоил одну простую истину – если хочешь выжить, надо прикинуться дураком.

- Эй, ты чего? – пролепетал Терри, призывая на помощь все свои способности. – Ой, дяденька, не убивайте!

Мэтт остолбенел от удивления. Что за бред несет парнишка? В ту же секунду дуло пистолета уткнулось в его подбородок.

- Убери нож, - не терпящим возражения тоном приказал Терри. - Не стоит спорить с человеком, у которого в руках огнестрельное оружие.

Мэтт отбросил нож.

- Хватит, - спокойно сказал он. - У тебя руки дрожат. Выстрелишь еще ненароком.

- Не переживай, я еще ни в кого не стрелял просто так, - ответил Терри.

- Вы с ума сошли? – влетел в комнату Смит. – Прекратите немедленно! Устраивайте разборки где угодно, но только не в моем доме!

- Это ваш друг потерял остатки разума, мистер Смит, - медленно спрятал оружие Торнвуд. - Я пойду.

Терри в который раз попытался протиснуться к двери, но его остановил голос Мэтта:

- Хорошая реакция. Только если стреляешь – стреляй сразу.

- Да пошли вы все! – всплеск сил сменился состоянием на грани истерики. Терри почувствовал, что его колотит, как в лихорадке, а по пальцам левой руки струилась кровь.

- Мэтт, это уже слишком! – Смит с укором смотрел на друга.

- Я просто его проверял, - хмурился тот.

Смит махнул рукой, усадил Терри на стул и взял из шкафчика аптечку.

- Как ты, в порядке? – спросил он, перебинтовывая парню руку. – Не злись на Мэтта. Мы, как и ты, хотим что-то изменить. Для этого нам нужны люди. Такие, как ты. Понимаешь?

- С чего бы мне вам верить? – Терри убрал с лица спутанные волосы, и Смит замер.

- Господи, да ты же совсем ребенок, - прошептал он. – Тебе хоть восемнадцать есть?

- А какое сегодня число? – устало спросил Терри, не понимая, чего от него хотят.

- Двадцать третье.

- Да? – числа спутались в голове. - Тогда есть.

- Идиот! Я же тебя убить мог, - «ожил» Мэтью. - Зачем врать?

- А вы у каждого, кого пытаетесь убить, документы спрашиваете? – усмехнулся Терри.

Мэтт ринулся к нему, но Джерри стал между парнями.

- Так что за дело? – спросил Терри. Он прочитал на лице Смита сомнения. Но и живым его отсюда не выпустят, если не согласиться.

- Наша цель – навести в этом городе маломальский порядок, - ответил ему Джерри. – Все остальное ты узнаешь, если согласишься и заслужишь доверие. Жить можешь здесь, у нас места хватит.

- Кто главный? Не он, я надеюсь? – перебил его Терри.

- А если и я? – зыркнул на него Мэтт.

- Не он, - Джерри снова не дал им сцепиться. – Ну, так что?

- Я подумаю, - ответил парень. – А сейчас простите. Темнеет, и мне пора домой.

Но раньше, чем Терри успел уйти, распахнулась дверь из прихожей, и в комнату вихрем влетел парень лет двадцати в фиолетовом свитере и темно-синих джинсах. Терри отметил, что блондин выглядит слишком радостным, как для этого смутного времени, но не собирался из-за него задерживаться.

- Всем привет, - махнул рукой вошедший. – Мэтт, сколько лет, сколько зим.

- Это мой сын, Ник, - сказал Джереми. – Ники, у нас гости. Познакомься, это Терри Торнвуд.

- Приятно, - Ник схватил руку Терри и крепко пожал.

- Взаимно, - ответил парень, раздумывая, как лучше улизнуть, пока не появился еще кто-нибудь.

- Никки, ты вернулся, - вплыла в комнату улыбающаяся Амалия с подносом, на котором предусмотрительно стояли четыре чашки.

«Да что творится в этом доме? – думал Терри. – Похоже, выбраться отсюда невозможно!»

- Садись, - сказал Смит сыну. - Что нового в городе?

- Не спрашивай, - отмахнулся Ник. - Устал, как собака. В следующий раз пойдешь относить корреспонденцию сам.

- Нет, в следующий раз отправим Терри, - усмехнулся Мэтт.

- Значит, ты в игре? – повернул Ник голову. - Поздравляю. Ты вляпался!

И парень весело рассмеялся, взяв в руки чашку.

- Да, я это уже понял, - нахмурился Терри. Ему не нравилась эта компания, но, как правильно выразился Ник, он «вляпался». И пока стоит играть по их правилам. А вдруг эти ненормальные и правда борются против Президиума?

- Кстати, я предложил Терри пожить у нас – его дом разрушен, а он отказывается, - вернулся Смит к недавнему разговору.

- Я не хочу вам мешать, - отмахнулся парень.

- Без возражений! – сказал Ник. - Здесь с ума можно сойти от скуки. Папочка весь в науке, только толку от неё – как от козла молока. А Мэтта интересует только его коллекция холодного оружия. Мне уже надоело таскать ему эту дрянь со всех концов нашей вроде как столицы, но он жутко обижается, если я этого не делаю, - вытащил парень из-под свитера футляр.

- Это он? – сразу же вспыхнули глаза Мэтта.

- Он самый. Взгляни на лезвие.

Мэтт бережно достал кинжал и подошел к камину, чтобы лучше рассмотреть его. Терри мог увидеть только блестящее лезвие странной, витиеватой формы.

- Осторожно. Он острый, как скальпель, - предупредил Ник.

- Я вижу. Спасибо, - восхищенно вертел в руках Мэтт новую «игрушку».

- Ну, и что это за штукенция? – спросил Смит с легким пренебрежением. - Похоже на нож для разделки рыбы.

- Ничего ты не понимаешь, - грозно взглянул на него коллекционер. - Это тот самый кинжал, который заказал президент Стефан незадолго до начала войны лучшему оружейнику мира, Реми Фатье. Он считался утерянным во время войны, но недавно нашелся, и я сказал Нику, что…

- Если я не достану ему эту штуку, я ему не друг, - перебил его Ник.

Мэтт бережно спрятал оружие в футляр и положил на стол.

Терри ничего не понимал и чувствовал себя лишним. Ему даже показалось, что обитатели дома забыли о нем, но неожиданно Ник обернулся и сказал:

- Да, кстати, Терри… Остаешься у нас. Комнат мало. Так что жить будешь со мной, если не против. За твоими вещами сходим завтра – сегодня уже темно. Вопросы есть?

- Н-нет, - еле привык парень к бешенному темпу речи Ника.

- Вот и хорошо. Попрошу Амалию нагреть тебе воды и застелить постель. Амалия, ты слышала?

- Что, Ники? – тут же выглянула женщина.

- Нагреешь Терри воды умыться. И постели ему в моей комнате – теперь он будет жить с нами.