Блог

В писательской кухне для каждого жанра есть свой рецепт. Славянское фэнтези не исключение. С одной стороны, главные составляющие — историко-мифологические данные: предания, былины, мифы. С другой — стандартные фэнтезийные каноны: любовь, приключения, странствия. От пропорций, в которых смешиваются эти ингредиенты, и зависит конечный результат.

Основателем жанра славянского фэнтези можно назвать сам народ. Уже в сказках и былинах присутствуют главные жанровые признаки. Это и герои — Илья Муромец с Добрыней и Алешей (они же Арагорн с Леголасом и Гимли), и злодеи — Кащей Бессмертный (этакий Саурон). Это и орки-половцы, и Тридевятое царство-Мордор. Да и сюжетные цели похожи: "Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что”. Славянский фольклор так и просится улечься в фэнтезийные рамки. Неудивительно, что вслед за волной героического фэнтези с Запада на одной шестой части земной суши забился ручеек фэнтези местного, славянского. Со временем он превратился в полноводную реку и даже разделился на несколько потоков — о них сегодня и пойдет речь.

Признанный флагман славянского фэнтези — Мария Семёнова. Она далеко не лидирует ни по тиражам, ни по числу книг, но блестящий стиль писательницы, умение выстроить сюжет, выписать персонажей и гармонично свести историю и выдумку завоевали Семёновой первое место в сердце каждого любителя жанра. В 1995 году книгой "Волкодав” она познакомила нашего читателя с последним воином из рода Серых Псов. 

 Мария Семенова

Если в основе львиной доли "традиционного” фэнтези лежат легенды артуровского цикла, то "Волкодав” покоится на совершенно иной культурной традиции. В аррантах, веннах, вельхах, сегванах несложно разглядеть знакомых со школьной скамьи варягов, греков и славян. Быт, нравы, антураж — все это частью взято из истории, частью заимствовано из мифологий других народов, а частью и придумано — но историческая составляющая в книгах Семёновой всегда на ведущем месте.

Сюжет "Волкодава” также выстроен не по классическим канонам. Герой не стремится на протяжении всей книги к конечной цели (в данном случае, мести), а напротив, начинает с ее исполнения — и пытается жить дальше. Понять самого себя, осознать свое места в мире. Есть здесь и нескончаемые приключения, опасности и испытания, обретение друзей и врагов. Нет — глобальных катаклизмов, абсолютного добра или зла. На первый план выступают люди, не то чтобы хорошие или плохие, а просто — каждый со своей правдой.

Вслед за первой книгой публикуются продолжение "Право на поединок”, приквел "Истовик-камень” о молодых годах Волкодава, проведенных в рабстве на подземных рудниках — время превращения молодого щенка в матерого пса. Завершают историю вышедшие в 2003 году романы "Знамение пути” и "Самоцветные горы” — расставив все по своим законным местам, наказав виновных и одарив правых исполнением заветных желаний. Точки поставлены, цели достигнуты, врагов больше нет, а есть только счастливая жизнь в перспективе. Возможно, выйдет и шестая книга, но, в любом случае, это будет вставной роман, описывающий еще один эпизод из богатой на приключения жизни Волкодава.

ут бы и закончилась славная эпопея, если бы не бурный успех и орда последователей, трудами которых появился масштабный цикл "Мир Волкодава”. Павел Молитвин в сборнике "Спутники Волкодава” описал предыстории друзей и соратников главного героя. Его же перу принадлежат романы "Ветер удачи”, "Путь Эвриха” и "Тень императора”, где рассказывается о приключениях близкого друга Волкодава Эвриха — странствующего ученого, географа, бытописателя. Андрей Мартьянов добавил циклу эпичности: в его книгах "Время беды”, "Последняя война” и "Эпоха бедствий” говорится о Последней войне и спасении мира от чуждого и злобного существа. Алексей Семёнов избрал главным героем дальнего предка Волкодава — художника Зорко из рода Серых Псов (книги "Травень-Остров” и "Листья полыни”). Отметилась в сериале и Елена Хаецкая (под псевдонимом Дарья Иволгина) — в ее романе "Степная дорога” описаны приключения друга Волкодава Селиха, освободившегося из Самоцветных гор.


В начале девяностых появился комикс В. Агафонова «О славном и могучем богатыре русском Илье Муромце».

Но романами о Волкодаве вклад Марии Семёновой в жанр не ограничивается. После успеха "Волкодава” написанные ранее произведения: "Валькирия”, "Лебединая дорога”, "Поединок со змеем”, "Хромой кузнец” и другие — стали автоматически причислять к славянскому фэнтези. Хотя сама писательница считает одни из них художественным пересказом скандинавских и славянских мифов, другие — историческими романами, а третьи — вовсе научно-популярными книгами. Например, энциклопедия "Мы — славяне!” впервые вышла в оформлении, почти неотличимом от серии "Русская fantasy”, а спустя несколько лет была переиздана под названием "Быт и верования древних славян”.

Возрожденные мифы

Другая писательница, чье творчество сочетает признаки исторических романов и славянского фэнтези, — Елизавета Дворецкая. Например, в центре книг "Ветер с Варяжского моря” и "Колодец старого волхва” — события 997 года, когда викинги напали на Ладогу, а печенеги осадили Белгород. Фэнтезийных же сериалов у Дворецкой два: трилогия "Князья леса” и многотомная эпопея "Корабль во фьорде”.

Сюжет "Князей леса” основан на противоборстве двух оборотней: Огнеяра — сына Велеса и Громобоя — отпрыска Перуна. Первая книга, "Огненный волк” (1997), посвящена Огнеяру, самопознанию его судьбы и места в мире среди людей, зверей, богов. Второй роман — "Утренний всадник” (2002) — рассказывает о любви смертного князя по имени Светловой и богини весны Лели. И, наконец, в третьем томе — "Весна незнаемая” (2002) — состоится встреча оборотней на фоне природных катаклизмов, вызванных страстным желанием князя задержать на земле свою возлюбленную богиню.


Цикл "Корабль во фьорде” — фэнтези скорее не славянское, а скандинавское, основанное на мифологии викингов. Эта эпопея интересна своей схожестью с "Волкодавом” Марии Семёновой. При совершенно ином сюжете и антураже — приблизительно одинаковая временная эпоха, похожие места, близкая манера письма. То же отсутствие глобальности, та же сосредоточенность на психологических и социальных вопросах.

На следующую ступеньку пьедестала мы попросим взобраться Ольгу Григорьеву с романами "Колдун”, "Берсерк” и "Ладога”. Первый представляет собой фантастическую версию событий незадолго до крещения Руси. В борьбе за новую веру князь Владимир сталкивается с тяжкими препятствиями, чинимыми последователями языческих богов, и на помощь ему приходит молодой знахарь. В "Берсерке” главная героиня — словенская девушка — оказывается затянутой в круговорот невероятных событий и приключений. Третья книга — о войне между витязями Велеса из дружины Ладожского князя с безжалостным богом Триглавом. И все романы пропитаны атмосферой опасностей и неведомых страхов, наполнены мифическими существами, духами и ведунами.

Но не одни женщины умеют вписывать исторические реалии в фэнтезийный антураж. Из мужчин, которые делают упор на языческую мифологию, да еще и пишут красивым, но слегка тяжелым и тягучим старославянским слогом, примечателен Сергей Шведов. В его новом романе "Шатун” красочно описана языческая Русь, сильные и смелые герои, славянские боги, интриги, схватки и вражеские набеги. И в самом центре восстания славян против новой веры оказывается ведун Драгутин — то ли человек, то ли оборотень.

Один из самых плодовитых и разносторонних российских фантастов — Юрий Никитин. Его перу принадлежит множество книг в жанре славянского фэнтези, которые объединены в циклы "Гиперборея”, "Трое из леса” и "Княжеский пир”. Эти романы выделяются высокой динамикой, в них громадное количество боевых сцен, что позволяет отнести их к героической ветви жанра.

"Гиперборея” насчитывает три книги. "Ингвар и Ольха” рассказывает о вторжении на славянские земли племени жестоких руссов с целью создания царства Новой Руси. "Князь Владимир” — само собой, посвящен нелегкой судьбе этого самого князя. "Князь Рус” — история несчастных, но борзых сыновей князя, Чеха, Леха и Руса, изжитых из дома злобной мачехой. В основе этого романа — легенда о происхождении чешского, лешского (польского) и русского народов.

Из леса — в князи

Цикл "Трое из Леса” самый масштабный — полтора десятка книг и трое главных героев: Мрак, Олег и Таргитай. Уже из названия очевидна завязка сериала: решили как-то эти трое выйти из леса и достичь края земли. Собрались и пошли, невзирая на опасности, и уже во второй том ("Трое в Песках”) влетели на ковре самолете, в третьем ("Трое и Боги”) спасают мир в борьбе с повелителями темных сил, к четвертому ("Трое в Долине”), сами становятся богами. В романе "Мрак” одноименный герой-оборотень начинает сольную карьеру, книга "Семеро Тайных”, посвящена одиночеству и ученичеству волхва Олега, а в "Изгое” он создает свой собственный мир. Теперь основная сюжетная линия переносится сюда: романы "Фарамунд”, "Гиперборей”, "Святой Грааль”, "Стоунхендж”, "Откровение”, "Башня—2”, "Зачеловек”.

Несложно заметить, что затянувшиеся приключения троих-из-леса (в ходе которых один становится богом, другой получает бессмертие, третий балуется созданием миров) куда сильнее напоминают западные сериалы героического фэнтези, чем того же "Волкодава”. Книги Юрия Никитина все дальше и дальше уходят от того вечного, доброго, славянского, которое с огромным трудом породили герои Семёновой и Дворецкой. Да и язык этих романов никак не претендует на звание великого и могучего. Тем не менее, тиражи свидетельствуют: героическая ветвь славянского фэнтези пользуется не меньшим спросом, чем "историческая”, и первую скрипку здесь играет именно Юрий Никитин.

Владимир Красно Солнышко и витязи княжеского стола.

Серия "Княжеский пир” появилась в смутные времена начала девяностых на волне обиды за Отечество. Обращение к славянским корням, воспевание могущества и былой славе Киевской Руси, отпор западным обидчикам — вот основные черты этой серии. Сам Юрий Никитин выпустил в цикле две книги "Княжеский пир” и "Главный бой”. Здесь присутствует около семидесяти былинных героев во главе с бессмертными Ильей Муромцем, Добрыней и Казариным под общим руководством князя Владимира. Их нелегкую борьбу с лютой нежитью, заморскими и степными врагами, магией темных сил и воспевают романы Никитина. Но главная заслуга писателя в том, что под эгидой этой серии он объединил более десятка авторов. На "Княжеском пиру” отметились Евгений Авдеев ("Цена чести”, "Небо в огне”), Дмитрий Гаврилов ("Дар Седовласа”), Вячеслав Грацкий ("Заговор древних”), Виталий Обедин ("Витязь князя Владимира”), Дмитрий Янковский, Александр Нуждаев, Владимир Перемолотов, Дмитрий Сорокин, Максим Мелехов, Василий Купцов и другие.

Неутомимый князь.

Другой крупный цикл славянско-героического фэнтези — "Летописи Владигора”, начало которым положил своими романами "Владигор”, "Тайна Владигора” и "Меч Владигора” Леонид Бутяков. Наверное, именно заглавного героя этого сериала — языческого князя, хранителя времени — можно со всеми вытекающими назвать русским Конаном. Помимо самого Бутякова, в "Летописях” отличились Сергей Махотин ("Владигор и Звезда Перуна”), Николай Князев ("Владигор. Римская дорога”), Валерий Воскобойников ("Война Владигора”), Сергей Карпущенко ("Маска Владигора”, "Месть Владигора”).


Славянское фэнтези проникло и в компьютерные игры: «Князь», «Златогорье».

Не совсем славянское

Многие книги, несмотря на явное наличие славянского элемента, не вполне попадают в границы славянского фэнтези. Например, юмористические сериалы Михаила Успенского (о богатыре Жихаре) и Андрея Белянина ("Тайный сыск царя Гороха”) используют сказочный антураж, хотя с "Волкодавом” или даже "Владигором” их на одну доску не поставишь.

Совершенно отдельная тема — "славянская хроноопера”, романы о путешествиях наших современников в былинную Русь: "Древнерусская игра” Арсения Миронова, "Новгородская сага” Андрея Поснякова, "Шаман всея Руси” Андрея Калганова, "Боярская сотня” Александра Прозорова. Наконец, сериал "Осенний лис” о приключениях знахаря Жуги уводит читателя в мир западнославянского фэнтези, чем-то напоминающий книги Анджея Сапковского.

* * *
В относительно молодом жанре славянского фэнтези уже можно выделить две четкие подгруппы: "историческую” и героическую. Впрочем, развитие это довольно условно: в любой книге появляются и непредсказуемые развязки, и умопомрачительные интриги, и захватывающие повороты сюжета. Мир славянского фэнтези, возможно и не так многолик, как его старший западный брат, но, безусловно, по-своему оригинален и прекрасен.